Бог Разрушения - Рина Кент

Он слегка улыбается.

— Это не твои проблемы, малышка Соколова.

А потом они выходят за дверь, оставляя нас троих одних.

— Тебя оставили в стороне, Гарет? — спрашивает Майя удрученным тоном, снова и снова прокалывая салат.

— Я отказался. У меня скоро экзамены, — он неторопливо жует, даже не удосуживаясь проверить телефон.

У меня плохое предчувствие.

Мы включаем любимый фильм Майи «Бестолковые», но я почти не обращаю на него внимания. Я подумываю пойти в дом с привидениями, но Лэн, вероятно, развлекает свою группу шикарной Элиты.

Подождите. Какого черта?

С каких это пор я стала называть его Лэном?

Все так безнадежно тревожно.

К моменту окончания фильма Майя уже крепко спит на диване. Гарет предлагает отнести ее в одну из гостевых комнат, но я качаю головой.

Она проснется, и ей будет трудно снова заснуть.

Поэтому я накрываю ее, сажусь на пол и продолжаю смотреть на свой телефон.

Если я что-то и поняла о Лэне, так это то, что он не умеет принимать отказы. Это не в его ДНК, не в его словарном запасе и не в его правилах поведения.

Тот факт, что он не прислал никаких других сообщений и не угрожал ворваться в дом, меня не устраивает.

Он ведь не сделает ничего глупого, верно?

Глава 22

Лэндон

Из-за заметного отсутствия моей новой любимой игрушки мне пришлось довольствоваться избиением ее брата.

Что?

Я не виноват, что она исключительно плохо умеет читать атмосферу и насыщать моего зверя. Не секрет, что ситуация превращается в абсолютную бойню, когда он предоставлен сам себе.

Его ночным оружием является неразбавленное насилие. Хотя этот метод не является моим любимым, он дает результат, и долгое время его можно было сравнить с физической кульминацией, которую дает секс.

Однако есть небольшая проблема. Я занимаюсь этим уже минут десять, и уже ближе к тому, чтобы заснуть, чем к кульминации.

Меня хорошенько избивают, потому что, ну, Николай — огромный ублюдок, обиженный на какой-то инцидент, причиной которого мог быть я.

Не ждите, что я буду следить за всем тем хаосом, который творит мой мозг. Я обязан архивировать эти файлы, чтобы дать моим нейронам возможность творить еще большую анархию.

Николай Соколов, старший в семье Соколовых, двоюродный брат этого ублюдка Киллиана и, что самое главное, старший брат Мии. Они совершенно не похожи друг на друга, за исключением слабого сходства, обусловленного кровным родством. Однако у них есть общие черты: грубость, потребность в насилии и жажда устраивать неприятности.

Но есть одно существенное отличие. У Николая такое лицо, которое так и просится, чтобы его побили. А вот лицо Мии — афродизиак.

В последнее время ситуация стала настолько плачевной, что одного только представления ее естественно надутых губ и глаз синего цвета полевых цветов достаточно, чтобы мой член запрыгал, как у фанбоя.

Ах, блять. У меня стояк посреди боя. Ну, рефери только что объявил перерыв, но я все равно смотрю на свою нижнюю часть.

Умеешь читать атмосферу, придурок.

Я перевел взгляд на Николая, которого на противоположной стороне ринга готовит к бою не кто иной, как Джереми — недавний президент моего антифанатского клуба.

Одного взгляда на это животное достаточно, чтобы убить любые эротические мысли. У меня определенно нет никаких сомнений в том, чтобы уничтожить черты его лица и дать ему стимул пройти отчаянную пластическую операцию.

— Ты в порядке, Лэн? — спрашивает Реми из-за ринга и передает мне бутылку воды.

Он единственный из парней, кто любит сопровождать меня в этих вспышках насилия. Еще есть Ава, которая любит приходить и болеть за меня. Должно быть, она где-то в толпе как президент Клуба Бойца Лэндона.