— На самом деле я ничего не делаю. Просто сижу рядом, — и иногда отсасываю ему, просто чтобы поиздеваться.

— Не стоит недооценивать роль музы. Некоторые говорят, что она неотделима от нашей души.

Почему мне нравится мысль о том, чтобы стать частью души Лэна? Наверное, потому, что я такая же собственница, как и он, и хочу запечатлеть себя в его душе так же глубоко, как он в моей.

Астрид встает.

— Пойдем, поужинаем. Может быть, позже я смогу откопать его детские альбомы.

Я ухмыляюсь.

— С удовольствием.

Когда мы спускаемся вниз, нас встречают два новых человека, или, скорее, одно новое лицо.

Первого я узнаю, как Илая. Я встречала его мимолетно в особняке Элиты, и Лэндон всегда старался разлучить меня с ним. По какой-то причине это заставляло Илая более настойчиво общаться со мной, что, в свою очередь, провоцировало ядовитые и чрезмерные собственнические черты Лэна.

Сопровождающий его мужчина — Эйден, более взрослая копия Илая. Высокий, внушительный и пугающий даже без особых усилий.

Однако я не вижу его в таком свете. По словам Лэна, дядя Эйден всегда был его главным поклонником, потворствовал его анархическому уму и лучше всех понимал его антисоциальное поведение.

Его отец теперь тоже понимает, но ему потребовалось некоторое время, чтобы смириться с тем, что Лэн есть и всегда будет другим — в основном потому, что раньше он относился к своим братьям и сестрам антисоциальным образом.

— И что ты здесь делаешь? — Лэн бросил взгляд на Илая.

— Что за холодный прием, дорогой кузен? Я был ужасно ранен в свое несуществующее сердце, когда ты пригласил отца на ужин и не подумал пригласить меня, — Илай обхватывает отца за плечи. — Мы пришли как комплект.

— Он силой заставил тебя взять его с собой, дядя?

— В значительной степени, — говорит Эйден с хладнокровием. — Он сказал, я цитирую: «Конечно, мое присутствие приветствуется. Кому не понравится мое благочестивое общество и стимулиривание красноречия собеседника?».

— Мне, например, — Лэн ухмыляется. — Я могу подумать о ком-то еще, кто тоже не будет рад. Может быть, мне стоит написать этому кому-нибудь, чтобы он оценил твое стимулирование красноречия.

— Папа… — говорит Илай без всякого юмора. — Помнишь, я говорил, что хочу, чтобы Лэн ушел?

— Да, постоянно.

— Я все еще хочу, чтобы он ушел.

— Жаль, что я здесь, чтобы остаться, — Лэн скорчил гримасу. — И перестань просить отца о помощи, как маленькая сучка. Сколько тебе лет? Шесть?

— Ты играешь с огнем, мудак.

— Горю, дорогой кузен. Горю.

— Мальчики, — говорит Леви, ущипнув себя за переносицу. — Когда же вы вырастете из этого бессмысленного соперничества?

— Пусть будет так, — Эйден улыбается. — Это забавно.

Выражение лица Лэна меняется с игривого на жгучее, когда он замечает меня с матерью.

Он подходит, чтобы проводить меня, его рука ложится на мою спину, когда он ведет меня в центр гостиной.

Илай одаривает меня своей очаровательной улыбкой.

— Мы снова встретились, Мия.

— Привет.

— Не пора ли тебе решить, что вот этот вот человек не стоит твоего времени?

— Не обращай внимания на эту пустую трату места, — Лэн даже не обращает на него внимания. — Дядя, познакомься с Мией. Будущей королевой моего королевства.

Мои щеки пылают, и я надеюсь, что это не так очевидно, как мне кажется. Что это за ярлыки сегодня?

Я протягиваю руку.

— Приятно познакомиться, мистер Кинг.

— Пожалуйста. Зови меня Эйден, — он отвечает крепким, но коротким пожатием. — Должен сказать, что ты очень смелая девушка, раз терпишь такого человека, как Лэн.

— Я говорю это уже несколько месяцев, — соглашается Илай.

— Эй, — Лэн кажется обиженным. — Ты должен быть на моей стороне, дядя.