Бог Разрушения - Рина Кент

И хотя у меня моральный компас акулы, мне не нравится мутить воду слишком близко к дому. Мои родители дружили с родителями Авы, Сесили и Реми задолго до того, как мы родились, и я предположил, что было бы непрактично, если бы их родители гонялись за моими с клюшкой для гольфа во время семейных ужинов.

Однако это не значит, что я не могу с ними связываться.

Держа Брэна и Глин в поле моего периферийного зрения, пока они рассказывают о своих жалких отношениях, я прислоняюсь к колонне и ухмыляюсь Аве. Она прерывает свои детские разговоры с Реми и, прищурившись, смотрит на меня.

— И чего ты хочешь? — она фыркает. — Тоже собираешься жаловаться на рыбу с жареной картошкой?

— Не-а. Меня меньше всего волнует, какую пищу я потребляю, — в конце концов, ее единственная цель — поддерживать работу организма и помогать трахаться.

То есть до тех пор, пока я неизбежно не упаду в обморок.

— Тогда почему ты ухмыляешься, как подражатель Сатаны? — спрашивает Ава, совершенно не обращая внимания на Реми, который уже набрасывается на еду несмотря на то, что две секунды назад устроил драму по этому поводу.

— Ты ранишь меня. Я думал, Сатана хотел быть мной.

Она закатывает глаза и скрещивает руки на груди, длинные русалочьи рукава ее розовой кофточки сами по себе показывают ее характер.

— Ты пришла, потому что думала, что Илая здесь нет, так ведь?

Злорадное выражение ее лица меняется.

— Да кто он такой? Меня меньше всего волнует его присутствие или отсутствие.

— В таком случае, тебе было бы все равно знай ты, что он вернется домой примерно через… — я замолкаю и смотрю на свои часы, которые стоят больше, чем дюжина ее Лабутенов. — Пятнадцать минут.

Ее лицо бледнеет, и она прочищает горло.

— Ты блефуешь, просто чтобы поиздеваться надо мной.

— Это я блефую? — я беру свой телефон и отправляю короткое сообщение своему двоюродному брату.

Лэндон:Ава здесь с вкусной едой. Пальчики оближешь.

Он не разочаровывает, и его ответ приходит в считанные секунды.

Илай:Буду там через пятнадцать минут. Тебе лучше заставить землю поглотить твою гедонистическую форму до того, как я приеду.

Я нажимаю на последнее сообщение, чтобы оно размыло фон, затем показываю его Аве.

Она сглатывает и прищуривает глаза.

— Ты сказал ему, что я здесь?

— Что заставляет тебя так думать?

— Может быть то, что ты ведешь себя как придурок?

— Ты нашла другое слово для обозначения Купидона?

Она рычит, как загнанный в угол зверь, и я ухмыляюсь, обдумывая, как поиграть с ними дальше, прежде чем он действительно приедет.

То есть, если Ава не убежит или не исчезнет как призрак, поскольку она, оказывается, трусиха.

Говоря о трусах, я перепроверяю некоторые сообщения, которые отправил Мии за последнюю неделю, которые она имела наглость не прочитать.

Если бы ты так не спешила, я бы подвез тебя, как только закончил бы слизывать твой вкус со своих пальцев. Никогда не думал о киске как о пятизвездочном ужине, но я быстро меняю свое мнение.

Напиши мне ответ, когда закончишь прятать голову в песок. На твоем месте я бы избавил себя от лишних хлопот. Это не сработает.

Если ты прекратишь убегать, мы, возможно, повторим, и я позволю тебе отсосать у меня.

Мне любопытно. У тебя обычно такое выражение лица, когда ты кончаешь? Если ты не ответишь, я могу разыскать твоих бывших любовников и подтвердить теорию. Тебе интересно знать, что это за теория?

Очевидно, нет, потому что ты увлекаешься этой странной, труднодоступной прелюдией. Я уверен, ты уже поняла, что я не совсем нормальный и эта тактика на мне не работает.

Терпение — не моя сильная сторона, маленькая муза. Не заставляй меня преследовать тебя.

Это было мое последнее сообщение, и его постигла та же участь, что и предыдущие. Мия еще не знает об этом, но она играет в опасную игру. Чем больше я искушен, тем более резкая реакция.