Беседы на Евангелия - Святитель Григорий Двоеслов (2017)

4. В этом деле нам, возлюбленнейшие братия, надо взвесить и с полным вниманием размыслить, каким образом святые мужи для охранения в себе добродетели смирения, когда дивно знают что-либо, стараются вызывать к очам ума то, чего не знают, для того, чтобы душа их не гордилась с той стороны, с которой совершенна, помышляя, с другой стороны, о своей слабости. Ибо ведение есть добродетель, а смирение – страж добродетели. Следовательно, уму остается стеснять себя во всем, что он знает, для того, чтобы ветер гордости не развеивал того, что собирает добродетель ведения. Когда вы, братия, делаете добро, всегда воззывайте на память злые дела для того, чтобы душа никогда неосторожно не услаждалась добрым делом, осторожно взирая на свою виновность. Взаимно на высших, особенно на тех, которые не имеют общения с вами, взирайте как на ближних ваших, потому что вы не знаете, что доб ро скрывается в том самом, что вы признаете за некое зло в их действиях. Итак, всякий да старается быть великим, но да не ведает некоторым образом, что он действительно таков, для того чтобы дерзким присвоением себе величия не потерять его. Посему-то через пророка говорится: Горе тем, которые мудры в своих глазах и разумны пред самими собою (Ис. 5, 21). Поэтому Павел говорит: не мечтайте о себе (Рим. 12, 16). Поэтому же говорится против гордящегося Саула: не малым ли ты был пред ним, и не властелином тебя поставил? (1 Цар. 15, 17). Ясно говорится как бы так: «Когда ты признавал самого себя малым, тогда Я тебя перед прочими возвеличил. Но поскольку ты сам себя признаешь великим, то Я считаю тебя малым». Напротив того, Давид, когда, скача перед Ковчегом Завета Господня, с презрением взирал на могущество своего царства, сказал: буду играти и плясати пред Господем: и открыюся еще такожде и буду непотребен пред очима твоима (2 Цар. 6, 21–22)[13], ибо кого не надмило бы сокрушение челюстей львиных, растерзание мышц медвежьих, избрание [на царство] с пренебрежением старших братьев, низложение страшного для всех Голиафа одним камнем, принесение, по предложению царя, назначенных числом краеобрезаний истребленных филистимлян, получение царства по обетованиям, обладание целым израильским народом без всякого впоследствии прекословия?

И однако же, во всем этом презирает себя тот, кто признается, что он уничижен пред очами своими. Итак, если святые мужи низко думают о самих себе даже тогда, когда совершают великие подвиги, то что скажут в свое извинение те, которые надмеваются без совершения подвига?

Да хотя и были бы какие-либо добрые дела, то они ничтожны, если совершаются без смирения. Ибо дивный подвиг с гордостью не возвышает, а унижает. Потому что кто собирает добродетели без смирения, тот бросает пыль на ветер и откуда по видимости приобретает нечто, оттуда более ослепляется. Итак, братия мои, во всех ваших делах смирение считайте за корень доброго дела. Взирайте не на то, чем вы уже возвысились, но на то, чем вы еще стали ниже, для того, чтобы от смирения вы могли всегда восходить к высшему, имея перед глазами лучших, нежели вы[14].

Беседа VIII,

говоренная к народу в храме Пресвятой Девы Марии в день Рождества Господня. Чтение Святого Евангелия Лк. 2, 1–14