Развод. Я буду свободна - Шарлотта Эйзинбург

Мысли путались в голове. Я не могла понять, во сне я ещё или это всё наяву? За шесть лет совместной жизни с Сергеем у нас ни разу не получилось зачать ребёнка. Его мать называла меня пустобрюхой. Но Слава Богу, мы с ней виделись раз в год, а то и меньше. Я планировала пойти на обследование, но с переездом в этот злополучный город решила отложить идею с планированием ребёнка. Было точно не до него. Да и из-за нервов у меня совершенно сбился цикл. И в последний год я даже перестала принимать противозачаточные, как велел мне муж. Я не видела смысла травить свой организм таблетками, шанс забеременеть был нулевой. Но как оказалось, я сильно ошибалась. Я была уверенна, что это ребёнок Сергея, так как с ним мы никогда не предохранялись, в отличие от Артёма.

— Екатерина Васильевна, какой у меня срок?

— Четыре недели. Малыш ещё совсем кроха и его нужно беречь, понимаешь?

Я закивала головой, нежно поглаживая животик. Теперь я не одна в этом мире. Маленький ангелок пришёл ко мне не просто так. И я должна отгородить себя от любых нервных потрясений, чтобы спасти его.

— К тебе приходил парень какой-то, — сказала доктор. — Спал на скамейке всю ночь, чуть не разнёс нам всё отделение, когда мы его не пустили утром, — она засмеялась.

— Сергей? Мой муж? — удивлённо спросила я.

— Нет, не Сергей. Он сказал, что он Романов Артём.

Я закатила глаза и, почувствовав, как наполняюсь яростью начала медленно считать до десяти, чтобы прийти в себя. Не позволю больше никому заставлять себя нервничать. Из-за Артёма я попала в больницу. Я не хотела его больше никогда видеть. Пусть вместе с мужем проваливает куда подальше.

— Екатерина Васильевна, не впускаете его ко мне, пожалуйста, — я схватила её за руку. — Пожалуйста! Умоляю! Скажите, что меня в другую больницу перевели.

— Тише ты! Нервы побереги, — она серьёзно на меня посмотрела. — Не в моих правилах копаться в чужой жизни. Дам указания, чтобы к тебе никого не впускали.

* * *

Утром меня разбудили голоса за дверью палаты. Один голос принадлежал Екатерине Васильевне, а второй точно Артёму. Съёжившись под тонким одеялом я пыталась расслышать предмет разговора.

— Я хочу увидеть её. Это мой ребёнок,

Меня резко бросило в озноб. Мурашки толпой пробежали по всему телу. С чего он решил, что это его ребёнок?

— О, проснулась? — моя соседка вышла из уборной, гремя стаканами. — Уже одиннадцать утра, а ты всё дрыхнешь.

— Доброе утро, — недовольно брякнула я и приподнялась с кровати.

— Тебе вставать хоть можно? Ты вчера тут полумёртвая лежала, — хихикнула соседка наглаживая свой тугой как мячик беременный живот.

Отвернув от неё свой взгляд, я положила руку на свой, совсем плоский животик и легонько погладила.

Мой малыш, спасибо, что выбрал меня. Ты тоже вырастишь таким же большим.

— Ты чего молчишь? — опять эта же соседка.

— Да тихо ты, — буркнула я и приложила указательный палец к губам. — Дай послушать о чём говорят в коридоре.

— А-а-а, молчу-молчу.

— Марина спит, её сейчас нельзя беспокоить. Посещение разрешено только близким родственникам. Вы у нас простите кто? — снова послышался голос доктора.

— Я отец ребёнка, этого достаточно, — словно танк настаивал Артём.

Его попытки увидеть меня даже воодушевили. Если бы ему было абсолютно плевать он бы не приехал из Москвы, не спал бы на скамейке, карауля врача. На минуту я даже захотела выйти в коридор, чтобы увидеть его. Но быстро отбросила эту мысль. Опять эмоции пытались взять надомной верх. Нет! Хватит! Проходили! У этого Артёма тайн вагон и маленькая тележка. Сначала жена, ребёнок, потом голос какой-то девицы на заднем плане. Красным жирным крестом он перечеркнул всё доверие к нему.

— Я хочу перевезти её в частную клинику, — в голосе Артёма были слышны стальные нотки. Он был в ярости.