Просто верь мне! - Марина Зимняя

Охренеть. Зачем я это сделал? Она сидит на мне верхом. И пусть лучше она не двигается. Потому что кончу я сейчас только от одного зрелища. Она просто шикарная. Небольшая, но очень красивая грудь стекает тяжелыми каплями. Маленькие светло-коричневые сосочки торчат. Она либо очень замерзла, либо перевозбуждена. Я ведь ее еще даже не трогал толком. Только целовал. Она откидывает бюстгальтер на диван и спешит надеть кофточку обратно. Грудь покачивается. Бл…! Откидываю голову на спинку дивана, зажмуриваюсь. Поднимаю голову. Она кутается в кофту. Взгляд растерянный.

— Сереж. Что-то не так?

— Ты что? Ты очень, очень красивая. Теперь я точно спать не буду. Не прячься, Свет. Я тебя немножко потрогаю?

Жду ее реакции. Света кивает.

Покрываю поцелуями ее лицо, спускаюсь ниже. Шея, ключицы, плечо… Сжимаю левую грудь ладонью, касаюсь языком правого соска, обхватываю его губами. Все мне п…ц! И ей тоже. Я ее не отпущу. Пусть ее папаша делает, что хочет. Хрен, я оставлю теперь ее в покое. Света дышит прерывисто. Напряжена.

— Расслабься.

Она отрицательно мотает головой.

— Просто я чувствую. Просто мне кажется, что уже хватит…

Понятно, что ты чувствуешь, Светка. А я то как чувствую. Им теперь гвозди можно заколачивать. Отстраняюсь. Запахиваю ее кофту.

— Хорошо. Только не переживай. Все. Правда. Больше не трогаю.

Поднимаю руки вверх.

Света отвернулась от меня. Стоит ко мне спиной, одевается.

— Помочь?

Дотягиваюсь до нее, застегиваю бюстгальтер. Первый раз это делаю. Обычно я их только расстёгиваю. Расстегивал. Все. Теперь только она.

— Мне, наверное, пора.

— Свет. А как ты будешь попадать в дом? Снова через окно?

— Нет. Я ключи взяла. Ксюша всегда на ключ закрывается на ночь и вытаскивает его. Потому-что папа нередко по ночам домой приезжает. Что бы не будить никого, сам открывает.

— Давай мы, наверное, поговорим с твоим отцом? Не, нормально это. Ты же не будешь постоянно сбегать.

— Нет. Не сейчас. Давай как-нибудь попозже.

— Он так категорично настроен?

— Нет. Сереж, не думай об этом. Он просто еще от того случая не отошел. Переживает. Потом снова махнет на меня рукой. Он не будет контролировать меня вечно.

— Да уж.

— Хочешь, я тебе штрудель испеку. Яблочный. Он у меня очень хорошо получается.

— Хочу.

Улыбаюсь ей я. И целую снова.

13

Света

— Я знаю, что ты вчера уходила вечером. И знаю, во сколько ты вернулась.

— Ксюш. Отстань от меня!

— Свет, ну чего ты такая колючка? Ну ты же не ребенок уже. Сама вон на свидания бегаешь. Зачем нам с тобой воевать?

— И в мыслях не было.

Ксюша заходит ко мне в комнату, прикрывает за собой дверь.

— Свет, я не стану говорить отцу. Но в следующий раз выходи, пожалуйста, лучше через дверь. А будет еще лучше, если я буду знать, куда и с кем ты уходишь. Ты гуляешь с тем парнем, да?

— Ксюша, зачем тебе это? Иди лучше шубу себе подбирай. Зима скоро.

— Света. Тебе восемнадцать, а ведешь ты себя, как ревнивый малолетний ребенок. Я понимаю, что я тебе не нравлюсь. Ну я же приняла наличие дочери у своего мужчины. И ты, пожалуйста, прими меня как должное. Завтра ты замуж выскочишь. Он же один останется. Тебе отца не жаль?

— Ксюша. Один он никогда не останется. На моей памяти не оставался ни разу. Не думай, что у меня к тебе какое-то особенное отношение. Я отношусь к тебе так же, как и ко всем его женщинам.

— Ну он же не молодеет.

— Даже не надейся, ты ничего не получишь, — улыбаясь, говорю ей я. Для начала попробуй жени его на себе. Думаешь, я не знаю, на что ты надеешься?

— Зачем ты так?

— Скажешь, ты в свои двадцать пять страстно полюбила мужчину за шестьдесят?

— А если так.

— Совет вам да любовь. Только Ксюш, он давно уже женат, — вижу, она меня не понимает. — На работе, дорогая. На своей работе.