Развод. Я все еще люблю - Евгения Вечер (2024)

— Я завтра с тобой поеду. Хочу посмотреть на своего ребенка!

35. Папаша, спокойнее!

Подъезжаем к клинике, где Надя встала на учет, и я начинаю дико нервничать.

У меня же это впервые.

Я представлял в мечтах, как буду вместе с женой ходить на УЗИ. Пытался угадать, что почувствую, когда увижу на экране ребенка. Моего ребенка!

Я и подумать не мог, что буду нервничать.

— Дим, идем? — Наденька улыбается.

— Да, — стальным голосом.

— Ты что, паникуешь? — удивленно меня осматривает. — Рогов! Это всего лишь УЗИ!

— Скрининговое, — смотрю в лобовое. — А вдруг у малыша какие-то отклонения?

— Дим, не думай об этом. Мы здоровые люди, ребенок был зачат в трезвом состоянии. Какие отклонения?

— Синдром Дауна, не сформированность конечностей…

— Рогов! Я тебя сейчас ударю!

Зря я ночью читал всякую чушь в интернете.

Считаю минуты, когда нас наконец пригласят в кабинет и мне скажут, что с малышом все впорядке.

Наступает наша очередь, Надя открывает дверь и входит первая.

— О, знакомые лица! Здравствуй, Наденька! — женщина в белом халате оголяет зубы в улыбке.

— Добрый день, Клавдия Леонидовна! А вы что, работаете без выходных? — моя жена тут же достает из сумки пеленку и расстилает ее на кушетке.

— Покой нам только снится! — отзывается врач УЗИ. — А это ваш муж?

— Бывший муж, — спокойно произносит Надя, а лицо Клавдии Леонидовны становится задумчиво мрачным.

— Ну, присаживайтесь, бывший муж, — указывает мне на стул и готовит свой аппарат.

Как только прибор касается живота Наденьки, на экране появляются черно-белые изображения.

Всматриваюсь в полосы. Отчетливо вижу ребра, руку с пальчиками, еще руку. И еще одну руку.

Сердце перестает стучать на секунду.

Клавдия Леонидовна перемещает прибор, а на меня давит тишина так, что готов растечься по стулу от напряжения.

Я не совсем понимаю то, что вижу. Но у Нади не один ребенок!

— Их двое, — судорожно шепчу я.

Врач переводит на меня строгий взгляд:

— Да, папаша, двое. Вы только в обморок мне тут не падайте!

Наденька едва уловимо хихикает.

— Двое! — выговариваю громче.

— Папаша, спокойнее!

— Надь, у нас двойня!

— Я знаю, Рогов! — жена стучит меня ладонью по колену, чтобы я замолчал.

— Почему ты не сказала?

— Сюрприз, — невинно хлопает ресницами, и хрустальные слезинки зависают в ее глазах.

— Офигеть!

— Дим, успокойся! — требовательно просит Надя, но у меня такое возбуждение, что пот по спине течет.

— Я в шоке! — хватаюсь за голову и не веря залипаю в экран.

— Папаша, я вас сейчас за дверь выставлю! — чеканит Клавдия Леонидовна. — Нам нужно сердцебиение послушать, а вы мешаете.

— Молчу, — вжимаюсь в стул, а у самого скулы сводит от улыбки.

Не ожидал, что будет двойня. И эта моя реакция… сейчас взорвусь от счастья, как воздушный шар! Я как подросток, которому впервые в жизни удалось стащить у отца кассету с эротикой. Хотя нет… даже это не сравнимо с тем, что я испытываю сейчас. Все чувства смешались в бешеной центрифуге, и меня шатает из стороны в сторону. Я отец двоих! Двоих!

Десять лет не получалось, а тут двойное счастье.

Двое детей!

Клавдия Леонидовна щелкает кнопки, слышу ритмичный шум и глаза закрываю. Сердечко бьется.

Проходит еще целая вечность, волнительная и трепетная. Наденька тянет мне ладонь, и я крепко ее сжимаю. Сплетаем пальцы и вместе разглядываем маленьких человечков на экране.

— Беременность соответствует сроку, отклонений у плодов нет, — наконец произносит Клавдия Леонидовна. — Вам повезло, некоторые часами тут сидят, дети никак не дают посмотреться как следует.

— Спасибо вам большое! — шепчет Надя и слезы вытирает тыльной стороной ладони.

Когда выходим из кабинета, я прижимаю жену к стене и нависаю сверху.