— Алекс, что ты такое говоришь? Как эта девчонка могла уйти? Ты звонил ей?

— Конечно. На звонки она не отвечает.

— Я так и знала, что она еще принесет нам проблем.

Возмущалась мать, пока я пытаясь себя успокоить.

— Значит так, мой дорогой Алекс.

Тон ее был холодный и жесткий, как металл.

— Даю тебе сутки, чтобы нашел эту девицу и забрал у нее серьги. Как ты будешь это делать, меня не касается.

Я потер лицо руками, не слишком вслушиваясь в слова матери.

— Мама, что за ультиматум?

— Если через двадцать четыре часа передо мной не будет украшений, я буду писать заявление в полицию, что эта самозванка меня обворовала и украла серьги из моей парюры Буше.

Я слушал мать и не узнавал ее, словно передо мной был чужой человек.

— Что значит, обворовала тебя? А может ты уже заигралась, возомнив себя единственной хозяйкой парюры?

— Конечно, единственной. А заигрался ты Алекс, потому что несколько месяцев обхаживаешь без толку эту девицу. И даже не смог забрать у нее серьги. Хватит тянуть время, у тебя есть сутки. Я все сказала.

Она промаршировала мимо, поднимаясь на второй этаж. А я силой сжал телефон, понимая, сколько проблем может обрушиться на Софи. И корень этих проблем я, тот которому она доверяла, тот, кого впустила в свою жизнь. Рваный выдох вырвался из груди, и я опустился в кресло, закрывая глаза от круговорота мыслей.

— Алекс, я конечно знал, что ты любишь приврать, но чтобы так…

Голос Ника разразился на всю гостиную, отчего я распахнул глаза, понимая, кто может быть виновен в побеге Софи.

— Не понимаю, о чем ты…

Решил сыграть по- своим правилам.

— Не прикидывайся. Не знаю для чего, ты придумал весь этот маскарад со стариком Пьером Леруа.

Говорил он, ухмыляясь.

— Ты бы видел, как она доказывала, какой ты честный и порядочный и как ты помог ее семье. Наивная.

От каждого слова я порывался вскочить и прижать этого наглеца к стене.

— Что ты ей сказал?

Прорычал я, понимая, что теряю над собой контроль.

— Правду. Что Пьер Леруа жил здесь и завещал нам свой дом.

Как я его ненавидел в этот момент, но себя я ненавидел еще больше, понимая, сколько наломал дров.

— Уж, прости, Алекс, не смог промолчать и она бедняжка после услышанного побежала искать тебя. А дальше я уже ее не видел.

На этом Ник, насвистывая мелодию, вышел на улицу, оставляя меня в горьком понимании того, что я натворил своими руками.

Софи.

Единственным верным решением было, как можно скорей покинуть дом. Я настолько торопилась успеть выбраться из этого логова опасности и лжи, что свободно выдохнула только, когда села в автобус. Паника и стресс сменились осознанием всего происходящего, отчего слезы обиды застелили глаза. Я быстрым движением смахнула их, чтобы не привлекать лишнее внимание. В висках стучало до сих пор, а подслушанный разговор этого лжеца Алекса и его матери, звучал набатом, разрывая мою душу. Вся эта безумная ложь нужна была ради украшений, которые спокойно лежали у меня в сумочке. Поверить не могу. Вот лживый подлец. Я с силой сжала кулачки и еще сильней прижала к себе дамскую сумочку, косясь на чемодан. Первым порывом было поехать прямиком в аэропорт, но мой здравый смысл отрезвил меня, напоминая, что я даже не удосужилась взять из дома нужную сумму денег. Я пошла на поводу бабушкиных причитаний, что Алекс за все платит. Благо хватило ума взять деньги на карманные расходы.

Автобус медленно двигался в неизвестном направлении, а я понимала одно, что меня так просто не отпустят и первым делом будут искать в аэропорту. А это означает, что мне нужно задержаться в этом городе, еще как минимум на сутки.

— Простите, вы не подскажете, где можно снять недорогую гостиницу?