Всегда с тобой - Хармони Уэст

Из-под рукава его футболки выглядывает маленькая татуировка. Улыбка. Странная татуировка для парня, который определенно предпочитает хмуриться.

— Это напоминание о том, что нужно улыбаться или что-то в этом роде? — Спрашиваю я, указывая на это.

Майлз приподнимает рукав, как будто забыл о чернилах, навсегда отпечатавшихся на его коже.

— Не-а. Когда мама звала меня или Софи, она всегда начинала с имени другого человека. Со — Майлз! Ма — Софи! Поэтому мы сказали ей, чтобы она просто начала называть нас смайлами, и мы оба придем. — Он пожимает плечами и опускает рукав. — Довольно глупо, но Софи сказала мне сделать такое тату на мое восемнадцатилетие, и поскольку ее не было рядом, чтобы отговорить меня от этого, я её сделал.

Софи такая эгоистка из-за того, что сделала, зная, что ее брату придется праздновать свой день рождения без нее. Ее исчезновение привело к эффекту домино, которого она даже не потрудилась предвидеть: брата выгнали из школы, отец в тюрьме, весь город скорбит.

Он кивает в сторону кассы и заступает на мое место, его рука касается моей, прежде чем я отдергиваюсь от него.

— Думаю, тебе лучше показать мне, как это работает.

Натали, сидящая за своим столиком у окна, одаривает меня сочувственной улыбкой, прежде чем снова обратить внимание на меню.

Но Лив продолжает пялиться на Майлза.

Как будто она могла бы убить его.

ГЛАВА ПЯТАЯ

После окончания моей смены, я бегу к дому Джордана, мои ноги уже болят от многочасовой работы в закусочной. Он живет на другом конце города, на Хантер-роуд, где особняки расположены на расстоянии нескольких акров друг от друга.

Его особняк в королевском колониальном стиле окружен высокой оградой из камня и кованого железа. Замок в нашем городке бунгало и коттеджей. Дом возвышается над близлежащими деревьями, бетонная подъездная дорожка окружает идеально ухоженный цветочный сад с фонтаном в центре, а система полива сохраняет траву сочно-зеленой.

В его доме царит такая тишина, что кажется, будто входишь в музей, где твои ботинки скрипят по полу, а каждый кашель эхом отражается от стен и высоких потолков.

Я надеюсь проскользнуть мимо мамы Джордана, но она уже выходит из кухни, стук ее каблуков эхом разносится по коридору.

— Привет, дорогая. — Она хватает свою сумочку от Chanel и одаривает меня ослепительно-белой улыбкой мэра. Резко выделяющейся на ее загорелом, намазанном ботоксом лице. — Я как раз собиралась уходить. Джордан наверху, в своей комнате.

Я дарю ей свою самую широкую, ослепительную улыбку и надеюсь, что нравлюсь ей больше, чем Софи.

— Спасибо, миссис Голдман.

С той ночи, когда пропала Софи, Джордану запретили устраивать вечеринки. Но это не помешало нам двоим проводить время в этом огромном доме без присутствия взрослых. Когда мы вдвоем, я чувствую себя королевой замка.

Я бегу наверх и вхожу в его открытую дверь. На полках и комодах выставлены трофеи, а на стенах висят награды, некоторые из которых относятся ко временам начальной школы. Трофеи за тай-бол, памятные вещи за побитые им рекорды, его победные тачдауны. Куда бы Джордан ни посмотрел, он видит свои победы.

В его комнате нет того хаотичного беспорядка, в котором, как я предполагаю, живет большинство парней — углы его кровати аккуратно заправлены, поверхности протерты от пыли едким дезинфицирующим средством, вся его грязная одежда брошена в корзину. Результат тяжелой работы их домработницы.

Он без рубашки, стоит перед своим шкафом, волосы мокрые. Каждый загорелый, мускулистый дюйм его тела идеален. Обычно он бы развернулся ради меня, но сегодня он оглядывается через плечо, когда скрипит дверь. Затем поворачивается обратно.

— Привет. — Его голос ровный, и моя грудь сжимается так сильно, что становится больно.

Он видел видеозаписи.