Любовь для Ангела - Анна Баскова

— С Марией Рощиной, ныне Шведовой, мы с детства знакомы. В Лефортово, в одном доме жили, в соседних подъездах. Учились в одной школе. Мишаня, её сын, Верочка — дочка. Есть еще мелкий, но ему видимо увязаться не удалось. Юрий посмеивается, Маша внимательно слушает, задирает голову, спотыкается на ходу, едва не падает. Бросаются к ребенку вдвоем, успевают поймать на лету. Юрий подхватывает дочку на руки. — Устали за день ножки, Машунь. — Немножко. Дядя Юра, мы возьмем гостей с собой, волшебство смотреть? А вигваме, с Мишаней и Верочкой, можно будет посидеть? Недолго. — Посидите, Машунь. Я специальную лампу — переноску приготовил, протянем до самого вигвама, будет светло. — Светло. — повторяет Маша, — мне нравится, когда светло. Я не люблю темноту. Вдруг в ней кто-то страшный спрятался. Чувство вины, шевельнулось в груди. Вырвалось наружу негромким протяжным вздохом. Господи, боже. Она плохо думает об отце, мол догадывается о происходящем. О реальной ситуации в так называемой, семейной жизни. А сама? Не догадывалась, что нездоровая атмосфера на дочке сказывается? Маша плакала ночами. Каждую ночь плакала. А она, бежала успокоить, выслушивала от Гаврилова кучу гадостей, или даже тумаков получала, в зависимости от настроя урода, и…. терпела. Столько времени терпела. Позволяла калечить не только свою психику, но и ребенка….Пронеслось в голове. — Машунь. Посмотри на небо, видишь звездочки? Их еще мало, а как потемнеет совсем, весь небосвод усыплют. Без темноты, звездную красоту не увидеть. И соловей красиво поет в темноте. И сверчки стрекочут. И сказки живут, волшебные, мы скоро на одну посмотрим. Много чего хорошего в темноте. Нет там никого страшного. Слово Чингачгука. — после короткой паузы, уверенно произносит Юрий. — Чингачгук. — вторит дочка, — а я, забыла, как меня по индейскому называют. — Ункаса. — подсказывает Ангел. — Точно. Ункаса…. Дядя Юра. Ты самый лучший Чингачгук. И кудесник. Вот бы…. Ты моим папой был, тогда бы совсем хорошо. Нам с мамой. Теперь Люба едва не споткнулась. Едва в ворота не впечаталась с размаху, они как раз до ворот дошли. Щеки загорелись так, что казалось жар на расстоянии чувствуется. Покосилась на Юрия. Держит Машу, ищет что-то в кармане. Ключи от ворот, скорее всего. Лицом спокоен. Значит к счастью, Машино высказывание, его не шокировало. — Юр, давай я Машу возьму, тебе наверное не удобно с ней на руках, ворота открывать. — предложила справившись со смущением. — Все мне удобно, Любаш. Припаркуются ребята, поставим Машуню на ножки. Познакомится с Мишаней и Верочкой, усталость, как рукой снимет. Гарантирую. — Скорее бы уже, познакомиться. Не терпится. Познакомиться и подружиться. Сколько много, теперь у меня станет друзей…. — Уже совсем скоро, Машунь познакомишься, слышишь, машины шумят? Подъезжают. Юрий справился с замком, потянул на себя металлическую ручку. Ворота распахнулись. По узкой деревенской дороге, в их строну, на медленной скорости двигалась колонна мощный внедорожников. Яркий свет автомобильных фар, пучками рассеивал сумерки. — Люб. Ты возможно, и помимо Артема Игнатова с кем-нибудь из этой кавалькады, пересекалась ранее. Макс Зимин — совладелец крупной компании, Игорь Шувалов, тот тоже серьезный бизнесмен, как и Игнат Вершинин. И муж Марии — Геннадий Шведов, он тоже каким-то бизнесом владеет. Ваня Салтыков — ресторатор. Известный. Повторюсь: Любаш, не волнуйся, ребята надежные. С каждым из них по отдельности, и со всеми вместе, можно пойти в разведку. Она сама не поняла, как получилось. Взяла, и боднула Юрия, головой в плечо. Легонько. — Я не волнуюсь, Юр. Я хочу о другом, сказать….. Мне сегодня один замечательный врач Скорой помощи, говорил о каких-то социальных статусах. Я не помню, чтоб пересекались с кем-либо из перечисленных помимо Артема, но понимаю — люди подобного уровня, крайне занятые. Такой уж он, успешный бизнес. Тем не менее, бросили все дела и помчались к тебе. По первому зову. Юр. Значит дело совсем не в статусе?

* * *