Кто ты? - Инна Чеп (2019)

— Через два дня праздник, — пояснил Янус и тот понятливо улыбнулся и закивал, словно болванчик.

— Хорошо, офицер Дирек. Очень хорошая идея.

Он еще полчаса побродил по дому и раз пять подошел к трупу, однако ничего нового не выявил и вынужден был откланяться. Через час в доме не осталось даже слуг.

— Она не похожа на мертвую, — Алисия юлой крутилась у лавки, на которой лежала Вира. — А вдруг это кома?

— У нее нет пульса и дыхания, — сухо заметил Янус, сидящий в углу комнаты.

— Этого…окоченения и пятен тоже нет! Может, это летаргический сон?

— Лиса, где твоя воспитательница?

— Не знаю. По-моему, она собрала вещи и уехала в город.

Голос у девочки сразу стал злым.

— Она не виновата, — офицер старался говорить мягче, хотя самому толи выть, толи рычать хотелось. — Девушка просто испугалась. И она пыталась спасти мне жизнь.

— Но Вира же стрелять не стала! — упрямо сжал губы ребенок.

Янус вспомнил улыбку на стремительно бледнеющем лице.

— Ты просто не любишь Елизавету…

— Кто нас сдал?

Дирек непонимающе поморгал.

— Папа, да очнись же ты! Включи голову! Кто-то узнал, что у нас ведьма и настучал в мэрию!

— Твои выражения…

— Давай ты нотации про этикет мне потом почитаешь? — Алисия опять захлюпала носом. — Ну, подумай! Это же Синт! Больше некому!

— С чего ты взяла? — Дирек смотрел на дочь с сомнением.

— Знали лишь ты да я. Говорили об этом только в "спальном" крыле. А Лизка вчера по лавкам ездила. Выстрелила она. И тут же умотала в город. А мэру наша Лиза явно приглянулась.

— Она его терпеть не может.

Девочка посмотрела на отца исподлобья.

— Она как мама. Единственное, что любит — деньги. А он ей может их дать гораздо больше, чем ты. Если она не причем, то осталась бы. Хотя бы потому что нам сейчас тяжело. Но она не добрая! Она только играет!

Ребенок все-таки расплакался. Янус подошел, обнял дочь.

— Подожди минутку, надо отнести тело.

— Не надо! — она вцепилась в его рукав. — Давай здесь оставим!

— Алиса, оно станет разлагаться…

— Мы окно откроем! На улице мороз!

Офицер посмотрел на залитое слезами лицо дочери и нехотя уступил.

Виру отнесли в ее старую каморку, положили на пыльную кривоногую кровать, открыли окно.

Лиса цеплялась за руку отца и то говорила глупости, то плакала.

Янус крепко держал ладонь дочери. Его глаза были сухие.

* * *

Они сидели на пустой кухне. Алисия впервые за все время пребывания в этом доме залезла к нему на колени, совсем как маленькая. Признак большого доверия и большой печали. Ребенок с невероятной силой вцепился в его рубашку и периодически очень грустно вздыхал.

Янус думал. Как же так вышло? Жила себе девушка, жила, душу ему бередила, и вдруг… Нет больше девушки.

К смертям офицер привык — работа обязывала. Он закрывал глаза и мужчинам, и совсем юным, безусым парням. Но хоронить тело девятнадцатилетней девчонки ему предстояло впервые. И главное — зачем? Зачем все это? Что она пыталась сделать? Совершенно нелепый непродуманный поступок. И не спросить теперь — чего испугалась?

Почему-то ему хотелось верить, что ствол на него наставили ради собственного спасения, а не из корыстных побуждений. Не мог он подумать о ней плохо — от этого всю душу выворачивало. Что она могла сделать злого, если не побоялась раскрыться ради спасения чужой жизни? Да и его она могла бы легко убить, если бы захотела — ведь был шанс, и не один. Рану бы не стала лечить — и все. Ей даже напрягаться не пришлось бы. Но ведь лечила. Помогала. Зеленели глаза, клубился туман под руками…