Если ты осмелишься - Хармони Уэст

Мои глаза наполняются слезами. Хлоя была самым близким человеком, который у меня когда-либо был, как сестра. Но я не имею права оплакивать ее.

— Я тоже любила ее. Я все еще люблю.

— Ты нужна мне, Вайолет. — В горле у него хрипит, черты лица искажены болью. — Если мы собираемся пройти через это, мы нужны друг другу.

Я киваю, желая этого больше всего на свете. Все, чего я хотела с тех пор, как она умерла, — найти утешение в объятиях Уэса.

Он гладит меня по щеке, выдавив улыбку.

— Она бы сейчас наговорила столько дерьма, если бы застала нас здесь наедине.

— Что-то насчет того, какие мы мерзкие и ее сейчас вырвет.

Он смеется, и, боже мой, я скучала по этому звуку.

— Несмотря на то, что она втайне все это время хотела, чтобы мы были вместе.

Я качаю головой, ухмыляясь.

— Да, не знаю, как я могла быть настолько слепа к ее интригам.

Он убирает прядь волос мне за ухо, отчего по всему телу пробегает дрожь.

— Или о том, что ты была так слепа к моим ухаживаниям.

— Что?

Уэс весело закатывает глаза.

— Я флиртовал с тобой с первого дня.

— Да, но на самом деле ты ничего такого не имел в виду.

Его брови хмурятся.

— И как это работает?

— Ты был просто таким. Ты кокетничал со всеми.

— Не всеми.

— Я видела, как ты флиртовал с Эдит.

— Хорошо, но это потому, что я неравнодушен к кугуарам.

Я смеюсь, хлопая его по руке.

— Серьезно, ты с самого начала была другой. Я не мог выбросить тебя из головы. Ходил за тобой по кампусу…

Я поднимаю руку.

— Подожди. Ты ходил за мной по кампусу?

Кривая улыбка.

— Как, по-твоему, я узнал, какие у тебя любимые конфеты?

— Я так и знала! Я знала, что ты преследуешь меня, — поддразниваю я.

Он подходит ближе, пока между нами не остается свободного пространства, и я вынуждена вытягивать шею, чтобы взглянуть на него.

— Да, был. Я был чертовски одержим.

Дрожь пробегает у меня по спине.

Он наклоняется и одним быстрым движением поднимает меня за бедра. Он шепчет мне на ухо:

— Мне все еще нужно узнать, как твоя киска ощущается вокруг моего члена.

О мой боже.

Уэс бросает меня на кровать, и я ожидаю, что он заберется на меня сверху, как прошлой ночью, но вместо этого он хватает меня за бедра и сажает к себе на колени. Его эрекция пугающе твердая у меня между ног.

Его глаза прикованы к моему лицу. Я никогда не чувствовала себя более сексуальной, более могущественной, чем когда сгораю под пронзительным голубым взглядом Уэса Новака.

— Сними свою одежду, детка.

Я снимаю платье и бросаю ему через голову. Он с ухмылкой отбрасывает его.

— Это моя хорошая девочка, — бормочет он, обшаривая голодным взглядом каждый дюйм.

Мои глаза закрываются. Если я чему-то и научилась из книг, которые читала в последнее время, так это тому, что у меня склонность к похвале.

Или, может быть, у меня просто фетиш Уэса Новака.

Тут он теряет терпение, обнимая меня за поясницу, прежде чем сесть и взять в рот сосок. Я ахаю и хватаюсь за его волосы. Он сжимает зубами мой сосок, пока я дергаю непослушные пряди между пальцами.

Его рука перемещается к другой моей груди, сжимая и разминая ее. Я никогда не хотела его так сильно, мои трусики намокли от твердого члена, напрягшегося в его джинсах.

Его глаза впились в мои.

— Ты, блядь, понятия не имеешь, как долго я хотел это сделать.

— Ты даже не представляешь, как долго я этого хотела, — выдыхаю я.

Уэс снова опускает рот к моему другому соску, и я всхлипываю. Я уже взмокла для него. Я трусь о его эрекцию, и он рычит, посылая ударные волны через мой сосок вниз к пальцам ног.

— Такая чертовски хорошая девочка.

Одной рукой он направляет мои бедра вверх и вниз по своей твердой длине, от трения мой клитор получает удовольствие.