Танцующие на каблуках - Юлия Ивлиева (2022)

– Почерк похож на те два образца, – согласился Егерь.

– Угу, отдам экспертам, – кивнул Ромик.

– Слушай, я вчера девчонку видел в студии танцев, – Лекс слегка понизил голос, больше показывая, что разговор к их делу не относится, чем секретничая от Вероники и Ромика.

– Я гляжу, ты плотно присел на танцовщиц, – Егор не шутил, просто заметил.

– Ты с детективом работаешь, забыл, как фамилия, брутальный такой, из бывших, вы девчонку ищите какую-то… тоже не помню, как зовут…

– Ну, ищем, – Егерь передвинул какую-то папку на столе, потом повертел ее в руках, будто прикидывал, что с ней сделать. Снова положил на стол. – Елизавету Долгополову ищем, похороненную год назад. Отец не верит в смерть. Она ему на улицах мерещится. А ОН же депутат! Так что все фантазии принимаем за чистую монету. Меня уже трясет от ее имени. Веденцев мне с ним такую свинью подложил. Личная просьба. – Одно упоминание о девчонке и ее папашке раздражало Егеря. – Черт, перезвонить надо. Депутат что-то в компе нашел у своей дочурки, Веронику придется послать. Еще детектив этот, Гавриличев, раскопал, дескать, не мерещится отцу, и девчонка реально по улицам ходит. Он в камерах внешнего наблюдения ее нашел. Вот, думаю, может массовое. Заразное. Инфекция такая – вера в призраки и слежение за ними, – Егерь презрительно закатил глаза и состряпал циничную ухмылку.

– Точно, Лиза, – Лекс даже просиял. Виринея ее Лизой назвала. – Тогда меня в заразившиеся записывай. Потому что эта Лиза в студии «Вилисы» танцует.

Егерь, не мигая, уставился на друга. Не отрывая взгляда, достал из папки на столе фото девушки, положил перед Лексом. Тот взглянул:

– Ага, она. Точно. Ну, может веснушек побольше, – Лекс радостно помахал фотографией. – Даже родинка на ключице.

Егерь побледнел, он выдернул фото из рук Лекса и уставился на фото, будто видел его впервые.

– У нее нет сестры-близнеца, отец об этом не говорил. Единственный ребенок, – бубнил Егор.

– Не близнец точно. Георгий и Юрий – они похожи. Аидка и Альбинка тоже похожи друг на друга, – перечислял Лекс. Последние были их одноклассницами. – Ты и сам помнишь, не точные копии. С первого взгляда – да, могут произвести впечатление, что одинаковые, а вообще, сразу видно, что только похожи, не один человек.

Егерь согласился. Близнецы-двойняшки отличались друг от друга.

– А это одна и та же девочка. И зовут ее Лизой. А еще я видел ее могилу…

Лекс рассказал про могилу с ее профилем из мрамора.

Егерь смотрел в одну точку, мускулы на лице казались каменными.

– Какая сирень? Почему заброшенный участок. Я не помню, где она похоронена, на каком кладбище, судя по деньгам отца, то вполне может быть Юнусовское, но точно не у забора и не в дебрях. Не в старой части, – Егор хмурился. Он еще не понял, как относиться к такому повороту событий.

– Вероника, наших айтишников пошли к Андрею Васильевичу, телефон скинул. Там ноут надо посмотреть. Пусть съездят.

Егерь уже понял, что ему и самому придётся съездить в гости к депутату. Как это оказалось некстати.

– Еще эта папка, – Лекс видел, что Егерь раздражен, недоволен, у него слегка подрагивали руки и по коже бегали мурашки.

– Что за папка? Давай посмотрю, – дружелюбно предложил Лекс.

– Это у Артика эксперты нарыли. Дельного ничего нет, я уверен. Да и нелегальные сведения вроде как даже использовать нельзя, но и выкинуть рука не поднимается.

– Ты совсем сбросил Артика со счетов? Думаешь, он ни при чем?

– Наверняка. Он слишком публичен и эпатажен, чтобы быть причастным к убийствам. Алиби у него железобетонное и на Дикого, и на Георгия, а в те дали, где жила Фаина, он просто не поедет. Мужик зарабатывает бабки. Он и не скрывает. Да, методы лишены морали, совести, но за это не сажают. Нам от него только тех, с кем он работает по шибари, надо было и моделей. Вероника все вытащила.

– Я посмотрю, – Лекс протянул руку за папкой.