Предел прочности - Анастасия Стер

— Точно, мисс, — сказал он, открывая дверь автомобиля, — он ждет вас внутри, не переживайте.

Я быстро застегнула подаренное ожерелье на шее и вышла из машины, идя ко входу. Сад перед крыльцом казался пустым и неухоженным, словно его еще не успели обустроить. В стеклянной входной двери отражалась только темнота и мое немного растерянное выражение лица. Я пригладила распущенные волосы, смело открывая дверь.

Сначала я попала в небольшой предбанник со стильным встроенным шкафом и комодом, на котором лежали ключи и стоял мужской парфюм. В воздухе витал аромат черного перца, смешанный с витивером и амброй — я хотела утонуть в этом мужском запахе.

Дальше я попала в гостиную с панорамными окнами в пол, огромным диваном и широкой тонкой плазмой перед ним. Потолки здесь были невероятно высокие и на второй этаж вела мраморная черная лестница. Я оценила интерьер: все было сделано со вкусом, но не отдавало пошлостью и дешевизной. Серо-черное убранство красиво сочеталось с закатным небом и редкие лучи солнца отбрасывали блики на кафельный пол.

Я прошла немного вглубь гостиной, ближе к обеденной зоне, и наконец увидела его. Он стоял в выглаженной белой рубашке и черных отутюженных брюках, спиной ко мне. Рукава были закатаны до локтя и он опирался на стол перед собой, явно напряженный. Черные волосы и могущественная спина отзывались трепетом внутри меня. Я не знала, что говорить и как обратить на себя внимание, но мне и не пришлось ничего делать — он повернулся ко мне сам.

Смущенная улыбка на моих губах медленно сползла с лица, потому что передо мной стоял совсем не Нэро Валадес, чей взгляд ассоциировался у меня с бескрайним океаном. Глаза человека напротив имели цвет темного, расплавленного шоколада, а черные ресницы только усугубляли это. Четкая линия челюсти, яркие скулы, нос с горбинкой… Его лицо было красивым, но еле заметная тень раскаяние и вины омрачала весь образ.

— Вот ты и встретилась с тем, на кого так активно пыталась хоть что-то найти. — До боли знакомый хриплый голос, который я воспроизводила в своей голове немыслимое количество раз, буквально оглушил меня и тут я поняла.

Передо мной стоял Кассий Кабальеро и решительно смотрел прямо в мои глаза. Но черный омут его больших глаз, не выражал насмешки или издевательства. Наоборот, там плескалась невероятная нежность и чувство вины витало в воздухе липким слоем. Он будто бы гладил меня глазами, укрывал и оберегал от этого жестокого мира. По моим щекам побежали непрошенные и уже ненавистные слезы, и он тут же подошел ближе ко мне, смахивая их пальцами.

— Прости меня, мое Украшение.

И вся моя маска, которую я старательно накладывала на лицо и душу дома, рухнула и разбилась вдребезги прямо под его лакированными туфлями. Я начала рыдать так, как не рыдала когда узнала о предательстве своих коллег, отвержения моей семьи и бесчисленном количестве смертей. Он крепко обнял меня, шепча на ухо такие нежные и до боли тихие слова извинений и любви, а я медленно рассыпалась в его руках, пытаясь не разбиться окончательно.

* * *

Кассий

Я оперся спиной на подлокотник своего дивана, вытянув ноги вперед. Джулари покоилась на коленях, положив голову мне на грудь. Мы сидели в объятиях прямо на полу в гостиной, и я крепко прижимал ее хрупкое, явно исхудавшее, тело к себе. Она подняла голову и просто смотрела на меня снизу вверх своими светлыми янтарными глазами и молчала. А я не знал как сказать ей о своей такой большой любви, которая разрывала душу на части. Как сказать, что я никогда не любил никого так сильно, как ее. И никогда не испытывал настолько большого чувства стыда и вины.