Он замахивается на меня, и его кулак попадает мне в челюсть. После многих лет, проведенных в Братве, я почти не чувствую боли. Но я помню тот первый удар, когда мне было шесть лет. Было чертовски больно, и я потерял сознание.

То же самое чувствовала Аврора.

Я валю этого ублюдка на пол и, оседлав его, бью кулаками по лицу.

Я вижу струйку крови из ее разбитой губы, замешательство и боль в ее изумрудных глазах, абсолютную беспомощность, и это все слишком. Я продолжаю, блять, наносить удары, и правило "не убивать" остается лишь забытой мыслью.

Внезапно чьи-то руки хватают меня за плечи, и меня оттаскивают с потерявшего сознание Сейджо.

Я даже не заметил, как зажегся свет или прекратилась музыка.

Инструктор Николай толкает меня к охраннику, рявкая:

— Хватит, Миша! — Охраннику он говорит: — Отведи его к Карсону.

Я упиваюсь видом окровавленного Сейджо и, приподняв уголок рта, выхожу вслед за охранником из здания.

Когда я выхожу на солнечный свет, навстречу мне идут Армани и Алек. У Алека разбита губа и порез над бровью, но он ухмыляется от уха до уха.

Мы следуем за охранником в замок и идем по коридору. Армани качает головой.

— Она того стоила?

Да.

Не отвечая, я смотрю на свои окровавленные руки. Костяшки пальцев разбиты.

— Это стоило того, чтобы увидеть выражение лица Кадзуо, когда я надрал ему задницу, — говорит Алек, все еще возбужденный после драки.

— Посмотрим, будешь ли ты чувствовать себя так же, когда Виктор узнает об этом, — бормочет Армани.

Он всегда был самым уравновешенным из нас троих. Там, где Алек, скорее всего, станет серийным убийцей, Армани расчетлив, как черт.

А я? Я где-то между ними. Не такой сумасшедший, как Алек, и не такой расчетливый, как Армани.

Нас сопровождают в кабинет директора Козлова, и мы встаем в шеренгу перед его столом. Директор Козлов заканчивает что-то писать, прежде чем удосуживается поднять глаза.

В течение напряженной минуты он только смотрит на нас, а затем встает со стула.

— Какую часть правила “Не убивать на территории Святого Монарха” вы не понимаете?

— Мы просто немного потрепали их, — бормочет Алек.

Директор Козлов переводит взгляд на Алека.

— Присаживайтесь на диван, мистер Асланхов. — Затем он смотрит на Армани. — Вы можете присоединиться к своему другу, мистер Де Сантис.

Как только Алек и Армани занимают свои места, директор Козлов снова обращает свое внимание на меня.

— Я не собирался его убивать, — отвечаю я.

— Точно. — Он усмехается, качая головой. — Может, посмотрим записи?

Скрипя зубами, я качаю головой.

Натренированный ассасин, который управляет этим местом вместо своего брата, приближается ко мне.

— Еще минута, и на твоей спине была бы мишень. — Подняв руку, он кладет ее мне на плечо, наклоняясь ближе. Он говорит низким голосом: — Я все вижу.

Я киваю, зная, что спорить бесполезно. Я сделал то, что сделал, и не жалею об этом.

— Ты не сможешь сохранить ей жизнь, если сам будешь мертв.

Я смотрю на него, и мое сердцебиение мгновенно учащается.

Видя мою реакцию, директор Козлов улыбается.

— Я же говорил, что вижу все, что происходит в Святом Монархе.

Кивнув, я отвечаю:

— Я понимаю, сэр.

— Я накажу тебя за тот трюк, который ты выкинул сегодня.

На моем лбу появляется морщинка.

— Но я никого не убивал. Все остальное — честная игра.

— И все же ты ослушался прямого приказа Виктора. Ты здесь только для того, чтобы тренироваться, а не ввязываться в драки. — Он возвращается за свой стол, затем его глаза встречаются с моими. — Последнее, что нужно этому миру, — это война между Братвой и якудза из-за того, что ты решил избить одного из их солдат.

— Понял, — бормочу я.

Директор Козлов смотрит на меня какое-то время, а потом говорит: