Уничтожь меня - Мишель Хёрд

Аврора падает на пол, и я чувствую, как она хватается за мою ногу. То, что она съежилась на земле, разрывает мне сердце, и я кладу левую руку ей на затылок, прижимая ее лицо к своему колену.

— Аврора моя, — бормочу я. — Подумай о своей семье, Карузо. Упрямство и гордыня разорвут вас всех на части.

Карузо оглядывается через плечо на Эмилио, и у них происходит бессловесный разговор, после чего Эмилио кивает.

Отец Авроры снова обращает свое внимание на меня, затем качает головой.

— Я призываю к двадцатичетырехчасовому перемирию.

— Виктор не терпеливый человек, — говорю я. — Прими решение сейчас.

Аврора опирается на меня, поднимаясь на ноги, и когда она пытается встать передо мной, я дергаю ее назад, рыча:

— Не лезь в это.

— Отец, — умоляет она. — Пожалуйста. Не заставляй меня смотреть, как ты умираешь.

Проходит напряженная минута, прежде чем Карузо говорит:

— Каковы условия?

Николай выходит вперед.

— Пятнадцать процентов твоей прибыли, и ты клянешься в верности Братве.

Карузо качает головой и, разозлившись, сплевывает на пол.

Мой палец сжимается на спусковом крючке.

— Ты все равно будешь жить в роскоши. Не отказывайся от всего этого, потому что ты чертовски упрям.

Когда он все еще не дает ответа, я добавляю:

— Тебе противостоят Братва и итальянская мафия. Ты знал, что это лишь вопрос времени, когда до этого дойдет.

Воздух резко напрягается, и у меня перехватывает дыхание, когда все мое внимание сосредотачивается на Карузо.

— Я буду иметь дело только с Виктором, — требует Карузо. Его взгляд скользит по мне с отвращением. — Я не веду переговоры с простыми солдатами.

Да? Скоро у тебя будет зять, ублюдок.

Николай делает звонок, затем я слышу, как он говорит:

— Карузо готов поговорить. — Он передает трубку отцу Авроры, и тот переводит взгляд на дочь.

В его темных глазах мелькает неодобрение, после чего он отводит взгляд.

Я обнимаю ее левой рукой за плечи и прижимаю к себе.

— Я требую сохранить свою должность, — говорит он Виктору.

Разговор длится всего пару минут, после чего Карузо заканчивает его. Он возвращает устройство Николаю со словами:

— Установлено предварительное перемирие.

— Слава Богу, — шепчет Аврора. Она поворачивается, и, обхватив меня руками, прижимается лицом к моему бронежилету и сдается.

Когда непосредственная угроза миновала, а Николай и директор Козлов взяли дело в свои руки, я переключаю внимание на свою женщину.

— Где ты ранена? — Высвобождаясь из ее крепких объятий, я осматриваю ее тело, и увидев, что из ее ноги выдернули три ногтя, выпускаю череду проклятий.

Я сую ей в руки свое оружие, приказывая:

— Стреляй в любого, кто представляет угрозу. — Наклонившись, я подхватываю ее на руки, после чего подхожу к проему и спрыгиваю.

Повернув голову направо, я вижу Алека, стоящего рядом с Эбби, прижавшейся к нему. Ее лицо избито так сильно, что повсюду видна кровь.

Я подношу Аврору поближе к ним, но, увидев подругу, она вырывается из моих рук и бежит к ней, оставляя на гравии кровавый след.

— Эбби, — кричит Аврора с огромным облегчением, прежде чем оторвать свою подругу от Алека и заключить ее в объятия. — Они сказали мне, что ты мертва.

Эбби не двигается, чтобы обнять Аврору, а просто стоит неподвижно, словно в шоковом оцепенении. Проходит мгновение, прежде чем она всхлипывает:

— Больно, Рори.

Аврора отстраняется, и в следующее мгновение мимо нас проносится Николай, подхватывая Эбби на руки. Она всхлипывает и прижимается к его груди. Она обнимает его, словно он — единственное, что стоит между ней и верной смертью.

О' кеееей?

Меня еще больше удивляет, что Карузо и Эмилио не проверили своих дочерей.

Ублюдки.

— Отвезем их обратно в Академию Святого Монарха, — приказываю я.