Грустная дама червей - Татьяна Бочарова (2005)

— Спит. Температура поднялась, но это нормально. меня врач предупредил. — Карина встала, уступая Леле стул, но та продолжала стоять, впившись взглядом в лицо мужа.

— Когда это случилось?

— Около пяти утра.

— Я знала, чувствовала, — Леля повернула к Карине белое лицо с расширенными, светлыми глазами, — понимаешь, чувствовала. Проснулась как раз в половине пятого, будто меня тряхнул кто-то. И так тошно мне стало, хоть ложись ла помирай. — Она опустила голову, какое-то. время стояла молча, потом произнесла задумчиво: — Знаешь, что мне иногда кажется? Только ты не смейся! Не будешь?

Карина поспешно кивнула, ощущая мучительное чувство вины за все, что произошло.

— Мне кажется, будто нас с ним где-то там единой веревочкой связали. — Леля подняла взгляд наверх, к потолку, потом вздохнула. — Правда, он об этом и не догадывается. Только я знаю.

Она поникла, опустила глаза, но тут же встряхнулась, опомнилась:

— Ты-то как? Доктор сказал, тебе тоже досталось. Господи, какой синячище! Бедняжка! Эти гады напали на вас обоих?

— На меня, — тихо сказала Карина, глядя в сторону.

— Значит, Олежка…

— Он защищал меня. На минуту повисла пауза. Потом Леля проговорила глуховато:

— Ты поезжай домой. Ты устала, тебе нужно лечь.

— А ты?

— Я останусь здесь.

— Насколько?

— Не знаю. На весь день. Может быть, и на ночь.

— Ты с ума сошла. — Карина осторожно обняла ее за плечи. — Тебе нельзя сидеть на этом стуле не то что весь день, а даже пару часов. Подумай о малыше.

— Ничего с ним не случится, — упрямо возразила Леля.

— Еще как случится. Поехали домой вместе. Вечером мы сюда вернемся, я тебе обстаю. Возьмем машину и приедем. А там посмотрим, оставаться па ночь или нет, — может быть, Олег будет чувствовать себя лучше.

— Да вы не волнуйтесь, девчата, — не выдержав, вмешался в разговор парень с загипсованной ногой. — Оклемается ваш мужик. Поколют ему наркотик пару деньков, а там, глядишь, и полегчает. Я на прошлой неделе сам такой был, а сейчас как огурчик, — он игриво ухмыльнулся.

— Ладно тебе, Пашка, не зуди, — укорил его дюжий, раненный в голову, — не видишь, женщины в трансе. Обе, — он многозначительно подмигнул.

Карину больно кольнуло. Она быстро глянула на Лелю, но та, казалось, не обратила на слова мужика никакого внимания, вся поглощенная размышлениями о том, ехать или не ехать домой.

— Ладно, — произнесла она наконец. — Поедем. Но не позднее шести вернемся. Я фруктов куплю, пирогов напеку.

— Пироги — это дело, — снова встрял парень. — Мы тут сообща существуем, так сказать, коммуной. Все делим поровну. Вы бы, девушка, нам еще чекушку принесли, а? — Он состроил смешную гримасу. — Мы в долгу не останемся, а то тут лежать — скука смертная.

— Засохни по-хорошему, — мрачно проговорила Леля, угрожающе разворачивая живот в сторону шутника. — Обойдешься без чекушки. Да и пироги тоже надо заслужить.

— Я заслужу, — пообещал парень, глядя на Лелю честными, светло-карими глазами.

— Посмотрим. — Она, по-утиному переваливаясь, вышла из палаты.

39

Карина и Леля расстались у подъезда дома. Леля пошла по магазинам, а Карина медленно, тяжело ступая, поднялась на пятый этаж. Отомкнула дверь, свалила на пол у порога пакет с Олеговым фраком и курткой, пристально глянула в зеркало.

Левая половина лица от самого глаза до губы распухла и посинела. На волосах запеклась кровь, нос сильно увеличился в размерах.

«Красавица», — Карина мрачно усмехнулась и стала стаскивать загубленный свитер.

Ей хотелось залезть в горячую ванну, но она не рискнула сделать это — голова кружилась, слегка подташнивало. Карина ограничилась теплым душем.

Потом она надела толстый байковый халат, напилась валерьянки, легла и тут же уснула.