Магия звезд - Елизавета Рождественская

Джессика играла в этом успехе одну из ключевых ролей. Только у неё получалось писать о королях и королевах, о тёмных рыцарях и кровавых войнах в духе культовых художественных произведений. Тексты, словно искусно сплетённые кружева, захватывали и не отпускали до самого конца. Смесь исторических фактов, философских размышлений и тонких параллелей с современностью, отличали уникальный стиль Джесс. Читатель, даже тот, кто не питал особой любви к истории и её тайнам, взахлёб зачитывался каждой новой статьёй. Редакцию заваливали письмами, с просьбой добавить в разделы журнала ещё больше материала от автора под псевдонимом Дженни Винд.

И вот сейчас, в самый важный момент, когда нужно было собраться и единым порывом привести журнал к новой ступени развития, Джессика наконец ощутила чувство, которого ждала целых полгода. Усталость. Её больше не душили мысли и воспоминания, о которых она молчала все эти месяцы. Ей не хотелось плакать, кричать, работать до изнеможения, только бы убежать от реальности… ничего. Она просто сидела и смотрела в окно и чувствовала бесконечную усталость.

— Надо прогуляться, — заключила девушка, встала и вышла из кабинета.

Сильный ветер сковывал тело, мелкий дождь моросил, оставляя на лице паутину микроскопических капель. Джесс натянула капюшон и направилась на набережную, единственное место, которое она не забыла за это время. Клуб, крыша, мечты… всё осталось где-то далеко, и лишь здесь, у кромки мутной воды, она позволяла себе на минуту погрузиться в воспоминания.

Она никому не рассказала о случившемся. Сменила жильё, найдя маленькую квартирку на окраине Лондона, перестала выступать, убрав гитару на антресоли, устроилась работать в журнал. Родители и друзья видели повзрослевшую Джессику, которая совмещала успешную учёбу с перспективной работой, а свободное время посвящала семье, друзьям, приюту для бездомных животных и путешествиям по Англии. Автобусные туры по историческим местам родной страны стали для неё одним из любимых видов времяпровождения. Много действий, забитый ежедневник… Главное, не думать и не вспоминать.

Набережную заволокло туманом. Джессика подошла к небольшой смотровой площадке и, повиснув на перекладине, обратила взгляд на рябь на поверхности воды. Через десять минут стало зябко, девушка огляделась по сторонам — никого, кроме одинокой мужской фигуры, точно так же смотревшей на воду. Джессика бездумно пошла навстречу, ведя пальцем по мокрому железу. Эти волосы… очки… профиль… татуировка на шее в виде перевёрнутого треугольника… Она остановилась, сердце резко дёрнулось, причиняя боль грудной клетке. Захотелось убежать, но ноги отказались повиноваться.

Шеннон медленно повернул голову, повинуясь минутному желанию. В один миг всё внутри оборвалось. Он с силой сжал перекладину, заставляя себя остаться на месте…

Уйти или сделать шаг вперёд? Оттолкнуть или прижать к себе того, без кого жизнь бессмысленна? Знать бы, какой путь окажется правильным, какие слова сказать. Почему так тяжело просто всё забыть?

«Просто уйти — просто отвернуться».

Невозможно. В их глазах соединилась вечность, и только она могла знать, что ждёт дальше…

Эпилог

Тёплые волны мягко касались ног, оставляя на коже крохотные лопающиеся пузырьки пены. Джесс зажмурилась. Солнце ласкало лицо, щекотало нос, и девушка готова была замурлыкать от удовольствия.

Рядом раздался лай, и в бок ткнулся мокрый нос.

— Бисквит! Ты же в песке! — смеясь, она обернулась и протянула руку мужчине рядом. — Пойдём, я покажу тебе мыс!

— Может, ты не будешь скакать по горам в твоём положении, малышка? — Шеннон мягко притянул девушку к себе и уткнулся носом в ложбинку между шеей и плечом.

— Я беременна, а не больна, Шенн, — ласково улыбнулась Джессика, играя густыми тёмными волосами мужчины. — Идём же!