Деспот - Саша Кей

Он понимающе усмехается, не злорадно, но это все равно жжёт меня стыдом.

Я уже берусь за дверную ручку, когда Марич просит:

– Увидишь Сати, скажи, чтобы зашла сейчас.

Глава 6

Сати я встречаю в холле первого этажа, она разговаривает с мужчиной, комбинезон которого весь в разводах грязи и зелени. Наверное, кто-то вроде садовника.

Почувствовав мой взгляд, Сати оборачивается.

Посмотрела, как полоснула.

– Мар… Александр Николаевич просил передать, что ждёт вас сейчас, – прокашлявшись, говорю я.

Сати, победно сверкнув глазами, сдёргивает заколку с волос, и они рассыпаются тяжёлой блестящей волной по точеным плечам. Не договорив с работником, стуча каблучками, она бежит по зову хозяина.

Дядька, как ни в чем не бывало, отправляется в сад, и я топаю за ним.

Марич позвал её, чтобы заняться сексом? Если да… то она вот так полетела, бросив все? Ей нравятся такие ласки? Нравится Марич?

Лишь на секунду вообразив этих двоих наедине, представив, как Марич берет любовницу, я закрываю вспыхнувшее лицо руками. Меня ошпаривает стыдом за лёгкое возбуждение, обидой и сомнениями.

Как бы я ни ненавидела Марича, но то, что он будит во мне, когда так прикасается, так смотрит… эти инстинкты сильнее меня. Ни разу в жизни не ласкав себя, я все равно понимаю, что Марич может заставить меня возбудиться и кончить.

Насиловать действительно не придётся.

Даже сейчас, когда я пытаюсь распалить в себе омерзение, верх берет плоть.

Я чувствую, как горит моё лицо, как поднимается температура, как тяжелеет внизу живота, и воздух застревает в легких. Ещё немного и трусики, что я поменяла взамен тех, что осквернил моей влагой Марич, снова станут мокрыми.

Душно. Жарко. Какого черта в этом саду нет ни малейшего ветерка?

Побродив, среди отцветших жасминовых кустов, я возвращаюсь в дом.

Здесь мне предстоит провести какое-то время, надо бы посмотреть, что здесь и как, да только мне хочется забиться в угол.

– Анастасия Дмитриевна, – окликает меня женщина в годах. Фартук ее намекает на род деятельности. – Скоро ужин. У вас будут пожелания?

Надо же. Анастасия Дмитриевна. Пожелания.

Марич не стал демонстрировать домашним, в каком я тут качестве?

Да, кроме как от Сати, я не чувствую косых взглядов, но мне все равно кажется, будто все знают, что я стану постельной грелкой.

– Нет, – помедлив, отвечаю я. – У меня нет аппетита.

На выразительное лицо поварихи набежала легкая тень.

– Примите мои соболезнования, Анастасия Дмитриевна, – говорит она и, заметив, что у меня подступили слезы, утешает: – Все обязательно наладится.

И, помявшись, добавляет:

– Если что, я оставлю вам перекус в холодильнике. Вдруг ночью взгрустнется.

Не став меня дольше терзать, она уходит, а я только сейчас соображаю, что не спросила ее имя.

Не зная, куда себя деть, и не решаясь побеспокоить сейчас Марича, чтобы уточнить, что мне можно в этом доме, да и можно ли вообще мне выходить, я иду в свою комнату.

Проходя мимо двери Марича, я неосознанно замедляю шаг, стараясь ступать тише. Не то для того, чтобы меня не услышал он, не то для того, чтобы я могла услышать, что происходит внутри.

Осознав, что и то и другое в равных пропорциях, я одергиваю себя и собираюсь миновать опасную зону побыстрее, но в меня чуть не врезается внезапно распахнувшаяся дверь.

Сати вылетает из спальни Марича. Мне достается такой полный ненависти взгляд, что оторопь берет.

Помада у нее смазана, одежда не совсем в порядке, и так сразу и не поймешь, хватило ли им того времени, что меня не было, чтобы…

– Даже и не думай, – шипит на меня Сати. – Такие, как ты, даже не в состоянии оценить Сашу. Завтрак в восемь.

Сашу? В первый момент я не понимаю, о ком она. А потом до меня доходит, что Александра Николаевича Марича кто-то может называть ласково.

Саша.