Песня Сирены - Виктория Роа

На секунду я поймала себя на мысли, что мой муж баловал меня ровно до момента нашей женитьбы. Тогда он был по-настоящему нежен, ласков, любил кусать мои губы в порыве своей нарастающей страсти. Как-то раз, мама назвала меня «куклой» потому что окрашенные кончики белых в то время волос в розовый цвет казался вызывающим, а мое желание носить исключительно короткие клетчатые юбки было нечто таким, что делало меня по-настоящему похожей на дурную куклу, что танцует вокруг взрослого мальчика и старается ублажать его потребности. Кукла…кукла превратилась в домохозяйку практически сразу после своего заветного «да». Мой муж умел быть щедрым, ласковым и добрым в те редкие минуты, когда не был пьян, но стоило градусу ударить его по вискам, как с одержимым обожанием меня просыпалась его самая настоящая ненависть ко мне. Когда он стал выпивать, то я испытывала дикую, разъедающую всю меня изнутри боль, но не за него, а за себя. За себя, за то, что позволяла ему многое, и не ценила нормального отношения, когда был шанс покончить с этим раз и навсегда. Вот с того-то дня и началась моя пятилетняя завязка. Завязка от нормального секса.

— Это их настоящее третье свиданье. — послышался за спиной голос Влада. — забавно, — он посмотрел на свет идеально-чистый стакан и улыбнулся. — Маринка такая женщина, а путается с этим изнеженным вдовцом, словно цепляется за последний шанс.

— Вдовцом? — удивилась я. — откуда ты знаешь? — прижимая поднос плотнее к бедрам спросила не поворачивая головы я. — и откуда, прости; но ты знаешь эту женщину?

Влад хоть и был боссом «Кофчега», но работу бармена предпочитал отдавать исключительно себе, ибо считал, что никто не сможет варить кофе; разливать его по чашкам и делать эти красивые рисунки лучше чем он; да и вообще, Влад считал, что чтобы работать бариста нужно фанатично любить кофе и любые стоящие напитки, а не так, как современные бариста разливают по чашкам быстрорастворимый кофе из пакетиков и думают, что выполняют отлично свою работу. Как послушный мальчик он носил белую рубашку с закатанными рукавами до локтей, черный фартук и улыбался каждой симпатичной крошке, что просила его великолепного приготовить кофе. Не знаю почему, но Влад находил любительниц капучино наиболее сексуальными. Впрочем, у него была своя теория на этот счет. По его же философии, женщины, что заказывают капучино — мягкие, неторопливые, очень терпеливые и наделены самым настоящим женским шармом, который заставляет мужчин сворачивать шеи. Любительниц классического латте он называл не от мира нашего, ибо считал, что такие женщина чаще всего состоят в скрытых отношениях и за этой филигранностью строгости, скрываются самые распутные девицы. Классический кофе с молоком предпочитают домохозяйки и мамочки с детьми, ибо ничего вкуснее и дороже в таких кафе позволить себе не могут, а вот девочки, что заказывают горький эспрессо без сахара — самые сексуальные в постели, и знают, как взять мужчину за яйца. Об этом Влад говорил не раз, особенно, когда приходилось выкаблучиваться перед одной властной полицейской, что заходит в «Кофчег» раз в две недели, чтобы выпить его фирменный эспрессо. Владу было уже сорок три года, но женат он так и не был, хотя последние его отношения причинили большую боль. После его долгого романа с одной из наших бывших официанток с которой по слухам он встречался более семи лет, был брошен из-за неуверенности и медлительности, а все потому что медлил позвать ее замуж, и девочка решила не тратить свою жизнь на него и по-быстрому вышла замуж за одного мужчину, что долго просто ухаживал и ждал ее согласия. С тех пор Влад откровенно загулял. В его списке значилось множество женщин, что были не против с ним переспать, но только не разделить бремя. Ложе — да, но только не жизнь.