Горький вкус - Валентина Фёдорова

— Если тебе что-то понадобится, не стесняйся, моя комната напротив.

— Хорошо- мило улыбнулась.

— Спокойной ночи, красавица. — коснулся губами моей щеки.

— И тебе доброй ночи. — попрощалась, и закрыла за мужчиной дверь.

Глава 19

На утро следующего дня все вещи Вероники охрана Максима привезла к ней домой. Отец находился в полном шоке. Поэтому позвонил Барсу, и вызвал к нему в офис к обеденному времени.

— Доброго дня. По какому поводу вызывал, Мирон? — серьезным тоном спросил Максим.

— А вот ты присядь, и объясни, что происходит?! И почему от тебя за километр несет вискарем?! — грубым тоном спросил Мирон.

— Что я должен объяснять?! — с непониманием уставился Максим на своего партнера.

— Привезли личные вещи Ники. Где она сама? — как с нашкодившим ребенком начал разговаривать Владимир Федорович.

— Вам наверно лучше это должно быть известно, где эта шалава таскается. — перешел на оскорбления Максим.

— Что ты сказал?! — Мирон не поверил своим ушам.

— Что слышал, Мирон. — посмел огрызнуться Максим.

Мгновенный удар пришелся Максиму в челюсть, и тут же Мирон схватил его за грудки и встряхнул. Максим не сопротивлялся. Просто смотрел на отца некогда любимой девушки, из под лба, хмурым взглядом.

— Ты чего, совсем осмелел, щенок? Где моя дочь?! — грозно прокричал Мирон Максиму в ухо.

— Понятия не имею. — ответил Максим.

— Что между вами произошло? — пыхтя от злости, спросил Мирон.

— Твоя дочь предала меня. Изменила с Егором. А он между прочем всегда был моим лучшим другом. — все-таки разъяснил Максим причины своего поведения.

— Не верю. Ты вот мне лучше скажи, когда она успела, если всегда с тобой находилась?! И для чего ей было нужно выхаживать тебя, если так хотелось твоего друга?! — уже более спокойным тоном обращался к Максиму Мирон.

— У нее было несколько поездок домой. — отвечал Максим, веря во всю нелепость ситуации.

— В сопровождении охраны, идиот.

— Егор показал мне фото. — продолжил Максим.

— Где эта фотография? — уточнил Мирон.

— Вероятно, что у него. Я не оставлял себе на память, чтобы поставить в рамочку. — обиженно ответил Максим.

— Звони ему. — грубо приказал Мирон.

— Я не собираюсь разговаривать с этой падалью. Хватило. Он мне больше не друг. — продолжал надувать ноздри Барс.

— Тогда сам наберу, и молитесь. Если это подстава, и Ника после всего этого дерьма наложила на себя руки. То я вас обоих, по-братски, живьем под асфальт закопаю, мать вашу. — продолжал проявлять агрессию Мирон. И на это у него были веские основания, ведь Ника единственная дочь, и родной человечек, который у него остался.

Мирон набрал номер Егора, и ждал пока тот ответит.

— Да, слушаю. — раздался голос Егора в трубке.

— Тебе пять минут на сборы, чтобы твоя задница была у меня в офисе. И захвати с собой фотографию моей дочери. — не дожидаясь ответа, сбросил трубку.

Егор приехал довольно быстро.

— Доброго дня, господа. — с улыбкой зашел в кабинет Егор.

— Где фото?! — приступил сразу к делу Мирон.

Егор достал из внутреннего кармана фотографию, и положил на поверхность стола.

— И кто эта шалава? — обратился Мирон к Егору.

— Это не шалава, а Ника. Мы любим друг друга, и хотим быть вместе. — уверенно заявил Егор.

— Ну и где моя дочь? — саркастически задал вопрос Мирон.

— Я не знаю. — пожал плечами Егор.

— Ну как же, не знаешь! Вы же любите друг друга. Ты должен знать где твоя любимая?! Или я что-то неправильно понимаю.

— Наверно дома. — предположил Егор.

— Видишь ли, так оказалось, что дома ее нет.

Мирон полетел к Мирон, у и четко по курсу нанес удар в челюсть.

— Мразь. — выругался Мирон, и кинул фотографию Барсу.