Капля яда - Х. Пенроуз

Каждый предмет мебели в комнате был подобран идеально, все из темного дуба. Вся комната была безупречной. Но в этом пространстве царила жизнь благодаря множеству книг, стоявших сбоку от письменного стола, и вкраплениям глубокого темно-синего цвета, смешанного со светло-серой краской стен. Просто это было так на него похоже.

Я вздрогнула, когда Холлис молча материализовался рядом со мной. В его глазах плясали искорки смеха. Присев на край своего стола, он прижал меня к себе, его руки были по обе стороны от моего тела. Он прижался ко мне вплотную, и у меня перехватило дыхание, когда его нос прочертил нежную дорожку от моего лба к уху.

Он заговорил, его слова так контрастировали с нежностью, с которой его губы скользили по моей коже, отчего по мне побежали мурашки.

— Я собираюсь выебать из тебя всех парней, которые были у тебя до меня, сделать тебя моей хорошей маленькой девочкой, которая делает в точности то, что я ей говорю.

Черт, это горячо. У меня вырвался звук, когда он отстранился.

— Что это значит? — с любопытством спросила я, проводя пальцами по татуировке на его руке, которую заметила, когда он меня схватил. — Купайся в свете, тони во тьме.

— Это значит, что не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответ.

Он отступил еще на шаг, и мои пальцы разжались, когда он двинулся к середине комнаты, подальше от небывало высокой температуры между нами. А?

Я поплелась за ним, но внезапно остановилась, когда он снял толстовку и футболку одновременно, демонстрируя великолепную татуировку, раскинувшуюся по всей его спине. Она повторяла очертания каждой впадинки и изгиба его мышц.

Сова. Я приблизилась, и он напрягся, когда провела рукой по реалистичному рисунку, восхищаясь искусством. Понимающие глаза совы уставились на меня в ответ, точно такого же цвета, как льдисто-голубые глаза Холлиса. Не раздумывая, я уверенно положила руку ему на середину спины, каким-то образом зная, что он в этом нуждался.

Из него вырвался прерывистый вздох, прежде чем он обернулся. Он посмотрел прямо мне в глаза, и я посмотрела прямо в ответ, видя желание, которое он обычно прятал, пылая одним взглядом. Меня.

Если Престон был теплым бальзамом уютного солнечного света, окутанного скрытой тьмой, то Техас был лезвием ножа, которое заставляло тебя постоянно сомневаться. А Холлис был твоим самым мрачным искушением.

Я ненадолго усомнилась в своем жизненном выборе, прежде чем сказала ему:

— Трахни меня так, как будто ты искренне меня ненавидишь.

Его губы изогнулись в редкой ухмылке, и он повернул голову через плечо. — С гребаным удовольствием.

— Сдержанность, — пробормотал он достаточно тихо, чтобы я подумала, что он не хотел, чтобы я слышала.

Эта мысль вылетела у меня из головы так же быстро, как и появилась. Он развернулся, заведя мои руки за спину, связывая мои кисти вместе на запястьях чем-то мягким, но крепким. Было не больно, но туго, никакой свободы действий. Черт. А? А, точно.

Моя грудь выгнулась от того, как он меня расположил, мои сиськи были выставлены напоказ под коротким белым кроп-топом, который я надела. Мои соски затвердели в предвкушении.

Холлис был энергетиком. Сильным, наблюдательным и смертоносным. Быть с его плохой стороны всегда было неприятно.

— Я заставлю тебя кончать так много раз, что ты будешь умолять о моем члене. И как только ты получишь его, ты будешь сходить с ума от желания. Из-за меня.

— Посмотрим, — пренебрежительно заявила я.

Его мрачный смешок вызвал мурашки на моих руках. Я напряглась.

— Ты меня еще не видела.

Он был прав. Я не видела его с этой стороны. Холлис был загадкой. Я никогда не могла полностью прочитать его или его эмоции. Он держал их взаперти, пока не решил, что позволил бы вам увидеть. Он всегда был настороже и защищал себя, от чего, я не была уверена.