Капля яда - Х. Пенроуз

Причудливый черный блестящий G-Wagon подъехал к передней части зоны высадки, которая находилась за пределами главного фойе кампуса, он выглядел так, словно только что прошел автомойку с нанесением воска. У меня пересохло во рту от предвкушения. Я знала, кто — много лет назад — хотел точно такую машину. Я ни в малейшей степени не удивилась, когда стекло со стороны пассажира опустилось и Техас закричал.

— Я твой попутчик, залезай, блядь, в машину!

Недолго думая, я направилась к машине и воспользовалась подножкой, чтобы забраться на сиденье. Закрыв дверь, я пристегнула себя ремнем безопасности, и все это время он просто сидел, наблюдал и ждал.

Еще один фантастический наблюдатель.

— Ты теперь с кем попало в машины садишься? — он усмехнулся, пытаясь затеять драку без всякой причины. Мудак.

— Очевидно, нет, — прорычала я в ответ. — Это ты. Мы идем в одно и то же место. Очевидно, ты или кто-то другой организовал это… Теперь мы можем ехать?

Он уставился прямо на меня, пытаясь понять. Удачи с этим. Кивнув, он перевел взгляд с меня на дорогу, ускоряясь к съезду.

— Ты меня больше не знаешь, Милла. Люди меняются, помни об этом, — зловеще сказал он. Предупреждая меня.

— Разве я этого не знаю, — пробормотала я себе под нос, хотя была уверена, что он, вероятно, уловил это.

Решив не обращать на это внимания, он включил радио и положил конец дальнейшим разговорам.

Меня устраивает, сварливый мудак.

Прибытие в дом родителей Техаса было моим первым сюрпризом. Я не знала, что мы приехали бы именно сюда, однако я также не стала спрашивать. Мама только что сказала мне, кто был бы моим водителем. Я не была уверена, готова ли столкнуться со всем наследием родителей и детей. Прошли годы. Я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы держать себя в узде, боль заставила меня замолчать.

Мы припарковались рядом с множеством машин сбоку от дома, откуда открывался вид на красивое терракотовое здание прямо перед нами, когда мы проезжали через ворота. Когда я была моложе, в этом месте я всегда чувствовала себя как дома.

Дом родителей Техаса был одной из немногих настоящих наследственных семей с мамой и папой, которые очень любили друг друга и своего сына и открывали свои объятия для всех его друзей. У меня никогда не было проблем с его родителями; я любила его маму.

Валери была из тех, кто любил сидеть дома; готовила, обслуживала своих мальчиков… но она предпочла заниматься этим, потому что именно это приносило ей удовольствие. Ее домашняя выпечка была восхитительной. Я почти помнила вкус знаменитого шоколадного торта, который съедали, когда бы он ни был испечен. Крис, отец Техаса, был для меня загадкой. Всегда добрый, дружелюбный и улыбчивый, но я чувствовала, что в нем было нечто большее, чем представлялось. Техас очень сильно напоминал мне его, как будто ты снимал слои, чтобы добраться до сути того, кем они были на самом деле.

Техас припарковался и заглушил двигатель, погрузив нас в неловкое молчание. Он изучал меня, а я смотрела прямо на него в ответ. Я вопросительно подняла бровь, но, вероятно, это прозвучало как "пошел ты". Ужасный позор.

Он выдержал мой пристальный взгляд, заставляя меня захотеть отвести взгляд от его проницательного взгляда, но я оставалась неподвижной. У меня сложилось впечатление, что он хотел что-то сказать, но не позволил словам материализоваться. И это было прекрасно. Мы не имели права на мысли людей, если они не хотели ими делиться. Иногда… просто иногда мне хотелось услышать, какие мысли крутились в головах людей.

— Ты уже не та девочка, которой когда-то была для нас. Ты никто, просто еще один наследственный ребенок. Так что держи свой хорошенький ротик на замке и ничего от меня не жди, — сказал он мне бесстрастно. — От нас, — поправил он, пристально глядя на меня.