Люблю тебя - Инна Инфинити (2024)

Неужели у меня на лбу написано, что я ежесекундно думаю о Лиле?

— Соберись, блядь. Хочешь проиграть Тунису и вылететь к хуям?

— Нет.

— Тогда или пойди реши свои проблемы прямо сейчас, чтобы они больше тебя не беспокоили, или забудь о них до возвращения в Москву.

Я мог бы позвонить сейчас Лиле, но если услышу от нее, что между нами все кончено, то точно не смогу спокойно играть на поле. Поэтому лучше пойти вторым путём: забыть о ссоре с Лилей до возвращения в Москву. Как ни странно, банальный совет тренера помогает. Я абстрагируюсь от всего, что осталось дома. В том числе от уголовного дела, которое до сих пор не давало покоя. Там целый клубок потянулся. Арестованы не только акционер московского клуба с Феликсом и Шмулей. Половина следствия, которое шесть с половиной лет назад набрало взяток, сидит на скамье подсудимых. Журналисты и тут одолевают меня вопросами про нападение на мою девушку. Уже устал отвечать.

До матча с Тунисом остается два дня. Я усиленно готовлюсь не только с мячом. До глубокой ночи, пока другие игроки команды играют в приставку в номере Довлатова, я смотрю записи клубных игр главного тунисского нападающего. Изучаю его тактику на поле, его трюки и фишки с мячом. Также смотрю клубные матчи тунисского вратаря. Мне нужно понять, как он отбивает мячи, в какую сторону чаще всего прыгает. Тунис проиграл Испании, так что в игре с нами победа нужна им так же, как нам. А значит, это будет бойня не на жизнь, а на смерть.

Наступает день игры. Давление на нас в соцсетях колоссальное. Болельщики настолько сошли с ума, что некоторые угрожают нам расправой, если сегодня проиграем и не выйдем из группы. Надеюсь, полиция отслеживает в соцсетях подобные угрозы? Потому что это уже за гранью, а после кошмара с Лилей я не удивлюсь, что кто-то совершит реальное нападение на меня или кого-то еще из сборной.

Мое колено до конца не восстановилось. За столь короткий срок между матчами это невозможно. Придётся играть с ноющей болью в левой ноге. Врачи обкололи мне ее обезболивающими, но их эффекта хватает ненадолго. Мне не привыкать. Я все время играю с болью в ноге.

— Ребят, помните, что мы одна команда. Один за всех и все за одного, — перед матчами тренеры обычно матом не кроют, а стараются поднять командный дух. — Это очень важная игра. Мы не можем проиграть. Нельзя проиграть. Покажите максимум, на который вы способны.

Да все и так это знаем. Лично я и собираюсь показать максимум, на который способен.

До выхода на поле пять минут. Кто-то сидит молится, кто-то уткнулся в телефон, кто-то отдыхает с закрытыми глазами. Я зачем-то открываю свой шкафчик и беру айфон. Машинально смотрю на экран и застываю в шоке. Голосовое сообщение от Лили. Пришло минуту назад. Несколько раз моргаю, не привиделось ли. Сообщение не исчезает.

С дрожью в пальцах разблокирую смартфон и открываю голосовое от Лили. Отхожу в конец раздевалки и прикладываю телефон к уху.

— Ник, привет, — взволнованно начинает и тут же замолкает, будто не решается говорить дальше. А у меня от одного ее «Ник, привет» весь воздух из легких выбивает. Под рёбрами больно сжимается. Сильнее стискиваю трубку в руке. — Я не знаю, можно ли тебе сейчас звонить, поэтому решила записать голосовое. Я желаю тебе удачи, — произносит так пылко и с таким чувством, что мурашки по коже пробегают. — Я верю в тебя, Ник. И я верю в вашу команду. Вы сможете, вы обязательно выиграете. Я так тобой горжусь, Ник! Ты самый сильный и самый трудолюбивый человек из всех, кого я знаю, — Лиля на секунду прерывается и шумно вздыхает, как будто борется со слезами. Я и сам с ними борюсь, потому что даже не мечтал услышать перед матчем ее голос и ее добрые пожелания.

— Приготовились выходить! — громко командует тренер. Парни поднимаются со скамейки. — Свиридов! — зовет меня, когда видит, что я остаюсь стоять в конце раздевалки с телефоном у уха.