Палеонтолог - Рамона Грей

Мне необходимо было сказать спасибо и убраться к черту в свою комнату, но, чувствуя себя восхитительно расслабленной и обессиленной, я осталась на месте, вдыхая жасмин и неповторимый аромат Бена. И только когда машина свернула на улицу, и фары прорезали темноту, я вскочила с колен Бена, натягивая на себя ночную рубашку, пока он засовывал свой член обратно в штаны.

Машина проехала мимо дома, и где-то в глубине моего живота зашевелились первые ростки смущения.

— Мне нужно рано вставать, так что пора в постель.

— Хорошо, — ровно отозвался Бен. Он последовал за мной в дом, и я заперла дверь.

— Я принимаю противозачаточные, и результаты моих анализов отрицательные, — сообщила ему, в то время как каждая частичка меня кричала, что нужно убираться поскорее, иначе я просто взорвусь от смущения. — Прости, я должна была сказать тебе об этом до секса, но я… э-э… увлеклась моментом.

— Мои анализы тоже отрицательные, — заявил Бен. — Но я могу показать их тебе, если хочешь.

— Нет, я тебе верю. Хочешь посмотреть мои?

— Я тоже тебе доверяю, — безмятежно заметил он.

Наступило неловкое молчание, прежде чем я сбивчиво проговорила:

— Ладно. Что ж. Спокойной ночи, Бен.

— Спокойной ночи, Оливия. — Он поднялся по лестнице, а я дождалась, когда за ним закроется дверь, и прислонилась к стене.

Я думала, что к удовольствию присоединится сожаление, но, к моему удивлению, чувствовала лишь желание побежать за Беном, даже несмотря на свое смущение. Взять его за руку и повести в свою постель. Прижаться к его большому телу на всю ночь — прекрасная фантазия, которую я хотела воплотить в реальность. Я была уже на полпути к лестнице, когда включился здравый смысл. Я ведь совсем другое говорила Бену, а он ясно дал понять, что тоже не хочет таких отношений. Я развернулась и поспешила вниз по лестнице через темный дом к своей квартире.

Глава 12

Бен

Я нажал «Сохранить», а затем закинул руки за голову и потянулся. Спина хрустнула, и я застонал. Еще раз вздохнув, устало поднялся на ноги. Как долго я сидел?

Посмотрев на телефон, с удивлением обнаружил, что уже шесть вечера. Ни чего себе. Я писал весь этот чертов день. Мой желудок заурчал, напомнив, что я не прерывался на обед. Последний раз я ел за завтраком.

Благодаря потрясающему сексу с Оливией я спал как убитый прошлой ночью. Я поначалу даже надеялся, что Оливия не откажется потрахаться со мной сегодня вечером, но то, как она посмотрела на меня утром, вернее, даже не взглянула на меня, убило эту надежду быстро и однозначно.

Обидно, что она сожалеет о прошлой ночи, но я не знал, как лучше отреагировать на это. Если извиниться, то это будет означать, что я тоже жалею о случившемся, хотя во мне не было ни капли сожаления. Я мог бы до конца своей гребаной жизни оставаться в тугой киске Оливии.

Надо мной послышался шум техники, и я наклонил голову, напряженно вслушиваясь. Мы с Гриффином оба работали на стройке во время учебы в университете, и я сразу узнал звук шлифовальной машины. Промелькнула мысль подняться на третий этаж, но я отказался от этой идеи. Оливия не хотела ни видеть меня, ни разговаривать со мной. Черт, мне повезло, что она вообще не попросила меня съехать. Я понятия не имел, смогу ли писать в другом пансионе или отеле, и мне не хотелось это выяснять. Может быть, гостиница Оливии и не была лекарством от моего писательского блока, но что, если это так?

Мой желудок издал еще одно громкое урчание, и я сунул телефон в карман, прежде чем спуститься вниз. Пойду перекушу, а потом продолжу писать.

Я едва успел сбежать по лестнице, как в фойе появился Лютер.

— Привет, Бен!

— Привет, приятель. Как прошел день?

— Отлично. У нас была контрольная по математике, и я ошибся только в паре вопросов, — довольно сообщил Лютер.