Отогрей моё сердце - Люсинда Миллер (2024)

- Прекрати называть меня по отчеству, когда мы наедине! – вспылил, выпрямляясь. – Я хочу тебя как женщину, а эта официальность, - начертил крест ладонью в воздухе. - Напрочь отбивает желание.

- Простите, но Вы мой работодатель и я не могу иначе обращаться к Вам, - упорно стояла на своем Есения, словно издеваясь.

Хотелось бежать из его кабинета и спрятаться в подсобке, на складе, в туалете наконец, лишь бы не видеть его пронизывающего взгляда, желающего пробраться не только под подол ее платья, но и в голову.

- Чёрт! – выругался. – Достала ты меня, Ласка, - и стал обходить длинный стол, при этом не сводя взгляда с девушки.

Есения почувствовала, что от начальника исходит угроза и стала пятиться назад, но боялась отвернуться и дать деру. Положение обязывало оказывать уважение. И когда до выхода оставалась несколько шагов, резко развернулась и побежала. Схватившись за ручку, толкнула, вылетая на свободу ловким горностаем и лишь несколькими секундами позже сообразила, что перепутала комнаты, попав вместо приемной в конференц-зал. Тихо взвыла, ругая себя, за то что сама себя в угол загнала. Обернувшись, увидела в дверном проёме Архипа, с еле заметной улыбкой на лице. Глаза загорелись хищным блеском. Весь его вид сообщал о радости вида пойманной зверушки в силок.

Есения оббежала взглядом помещение и метнулась в дальний угол. Диваны стояли вдоль стен, освобождая широкий проход, стулья придвинуты к прямоугольному столу. Забежав за него, вцепилась в спинку высокого стула, нервно задышала. Понимала, что загнана, словно зверек хищником, и силы их неравны.

Тукаев сделав два шага внутрь комнаты, захлопнул дверь, отрезая путь побега. Комната погрузилась в полумрак. Лишь свет с улицы, что падал в окна сквозь вертикальные прорези жалюзи освещал замкнутое пространство, наполняя его интимностью, уединением.

- Архип Алексеевич, - визгливо крикнула идущему ей навстречу мужчине. - Опомнитесь! Что Вы творите?

Но Тукаев, не слушая ее, приближался.

- Поиграть вздумала, Горностаюшка, - произнес с улыбкой. – Поиграй, моя сладкая.

- Нет! Я не играю! Вы пожалеете! Не подходите ко мне! - выставила ладони в стоп-жесте.

Но сахаляр, уже почуяв добычу, словно медведь, напирал. Девушка металась от стула к стулу, а он обманными маневрами прыгал то справа, то слева, пытаясь ее изловить. В какой-то момент довольно расхохотался, еще больше заводясь.

- Сенька, ты понимаешь, что творишь сейчас? – шёпотом произнес, глядя в глаза помощнице. – Тебе сегодня не сбежать от меня. Ты готова уступить моим ласкам?

- Архип Алексеевич, взываю к Вашей совести в последний раз! Отпустите меня! – стояла и тряслась мелкой дрожью.

Не испуганно, а протестующе. Если бы Есения боялась его, Тукаев бы сдался и отпустил её. А так лишь сильнее распалялся. И, совершив резкий прыжок, перемахнув через стол, оказался рядом. Есения взвизгнула, когда ощутила мертвую хватку его пальцев на своем запястье. Попыталась вырваться.

- Не дури, синяки останутся, - приказал Архип.

Но понимая, что Есения слишком возбуждена от борьбы с ним, не слышит, отпустил запястье, присел и, ловко подхватив под бедра, усадил на полированную поверхность стола.

- Ах…, - только и успела сказать, не ожидая, что босс зайдет так далеко.

- Что, ах? Боишься меня? Ответь честно! – оперся ладонями по бокам от нее и посмотрел в глаза.

Даже при тусклом искусственном свете различался цвет ее голубых глаз. Но девушка лишь сглотнула и заморгала, при этом держась за мощные плечи мужчины. Тукаев опустил взгляд ниже, на губы, как бы раздумывая: целовать, не целовать, глубоко вдохнул, борясь с желанием. Проследил взглядом ниже, зацепившись за V-образный вырез на блузе и подняв руку, коснулся указательным пальцем ложбинки.

Девушка вздрогнула, но руку не отбросила. Сидела смирно, питая надежду, что он придет в себя и отпустит.

- Хочу расстегнуть пуговки, - поднял взгляд. - Позволишь?