Тайная связь - Джулия Ромуш (2024)

— Сразу после выписки я отправлю Майю на реабилитацию. Я нашёл клинику. Хорошую. Самую лучшую. Там отличные специалисты. Быстрая программа восстановления, а главное эффективная.

Я смотрю в его глаза и киваю. Конечно, это отличное решение для Майи. Если нужна будет моя помощь, я всегда готова. Я сделаю от себя всё зависящее. Но его следующий вопрос лишает меня опоры. Как будто нокаутом отправляет в неизвестность.

— Мне нужно договариваться за тебя? Скажи мне сейчас, Соня. Я могу это сделать. Помогу. Сделаю всё, что от меня зависит. Скажи мне сейчас правду, ты принимала? Мы сможем со всем справиться.

Я нахожусь в полнейшем шоке. Именно поэтому молчу следующие несколько секунд. Я даже не моргаю. Перевариваю его слова.

— Что? — Произношу на выдохе, — о чём ты говоришь? Господи, я никогда. Я никогда не прикасалась к этой гадости. — Вырываю из его рук свою ладонь. Возмущена настолько, что хочу подорваться с больничной койки. Но у меня на это нет сил. Они закончились на эмоциональном взрыве.

— Значит, ты никогда не принимала, я правильно понял?

Его тон, он буквально в ледышку меня превращает. Потому что я его знаю. Помню. Слышала. Господи, как будто в прошлой жизни всё это было. Он снова стал отстранённым и холодным.

— Никогда! Я знаю, к чему это приводит! Я бы никогда не стала!

Медведь снова отходит к окну. Не реагирует на то, что я сверлю его взглядом. Его предположение и вопросы меня оскорбляют. Как он мог так обо мне подумать?

— Я тебя услышал, Соня. Если тебе понадобится помощь, что угодно, ты знаешь мой номер. Я всегда тебе помогу, сделаю всё от себя зависящее.

Господи, что? Зачем он это говорит? Он что же…

— Подожди, я не понимаю… Давай обсудим, прошу, не нужно так. Да, я совершила ошибки. Понимаю, что должна была сказать, и что… Но ведь все имеют право на ошибки. Каждый!

Михаил смотрит на меня взглядом, от которого хочется забиться в угол и заплакать. Прижать к себе колени. Я понимаю. Я всё понимаю по его глазам. Выражению лица. Но маленькая надежда всё ещё тлеет внутри меня. Ну он же может… У нас так всё было хорошо. Мы планировали поездку. Мы должны были… Господи, нет…

— Я говорил, что не прощаю ошибки, Соня. Честно тебя предупредил. Я задал вопросы и услышал ответы. На этом мы поставим точку. Палату я оплатил на неделю. Плату за квартиру продлю ещё на год. Если нужны будут деньги, я пополню твою карту. Уверен, ты с умом всем распорядишься.

— Мне нужно было соврать, что я принимаю, да?! Поехать на лечение?! Что нужно сказать?! Я скажу! Только не так… Не уходи…

— Прощай Соня и береги себя.

Он даже не оборачивается. Просто выходит из палаты. Захлопывает дверь.

Я не знаю, сколько смотрю в одну точку. Даже не двигаюсь. Слёзы ручьями скатываются по щекам. Всё тело дрожит. Ощущение будто я вся горю. Сгораю заживо.

— Господи, да у тебя жар, — кажется, это говорит медсестра, перед глазами всё расплывается.

Я вырываюсь, не даю себя уложить на койку. Плачу и прошу оставить меня в покое. После я чувствую жжение в руке. Это мне сделали укол. Через несколько секунд веки сами смыкаются, и я проваливаюсь в сон.

* * *

Сегодня последний день в больнице. А я нахожусь в полной рассеянности, что делать дальше. Ехать на квартиру, которую он оплатил и продолжать на ней жить? От самой этой мысли меня передёргивает. Не хочу. Не буду. Не смогу. Находиться там, где мы… Где его запах. Где всё напоминает о нём. Нет, я точно не смогу.

Внутри всё начинает бурлить и закипать от злости и обиды. С новой силой. И так каждый раз, когда только вспоминаю о нём. Любая мысль… И я вся сгораю изнутри.

— Доброе утро, — в палату заходит медсестра Мария. Улыбается. Смотрит на меня взглядом, полным сочувствия и сострадания. А меня начинает разрывать всё сильнее. Я лишь киваю в ответ. Знаю, почему она так смотрит. Жалеет меня, потому что каждый в этой грёбаной клинике считает меня наркоманкой!