Допустимый брак - Лина Инарина (2024)

Последний рывок, вдруг появился воздух, много воздуха, затем появился яркий свет, когда Вероника проморгалась, увидела Сашу в свитере эктор и с ножиком-выкидухой в правой руке.

— Ты мой герой, — сказала она, хватая воздух полной грудью.

Дышать было больно. Странно, вначале боли не было вовсе, но чем дальше, тем больше чувствовались неприятные ощущения. Особенно болела грудь.

Кто-то протянул влажные салфетки, Саша принялся стирать кровь с лица, бормоча что-то нежное, успокаивающее. Вероника прикрыла глаза, позволяя любимым рукам позаботиться о себе.

Скорая приехала, когда кровь уже остановили, обрывки подушки безопасности вытащили из машины, стало легче дышать и, если не шевелиться, боль была вполне терпимой. Бледный Андрюша извинился в десятый раз, она в ответ обозвала его дьяволом дорог. Ее шумно поддержали, парень в черном свитере из передней машины почти не пострадал, но был жутко зол за свою машину.

«Его можно понять».

Он был небогат, вкладывал все в свою коняшку, а тут пришли мажоры и порушили мечту.

Глава 68

Скорая, больница, красивая женщина-врач поставила диагноз, по сути ерунда, ничего страшного — сотрясение мозга и ушиб грудной клетки, остальные части тела отделались гематомами.

В больнице оставили только Веронику. Саша договорился об отдельной палате, доктор прописала покой и постельный режим. Ника не возражала, голова кружилась так, что шевелиться страшно.

— Когда это закончится? — спросила она докторшу, красивую блондинку с огромными голубыми глазами и тонким изящным носом, такое лицо не забудешь, стоит увидеть один раз.

— Дней через пять, максимум семь.

— Мне холодно, — пожаловалась Вероника.

Она лежала под толстым больничным одеялом и отчаянно мерзла.

— В первые дни возможны проблемы с терморегуляцией.

— С этим можно что-нибудь сделать? — спросил Саша, присаживаясь на краешек постели.

— Сейчас медсестра сделает укол, она заснет.

— Ясно.

Медсестра пришла быстро, это была полная женщина с добрым круглым лицом. С Вероникой она разговаривала как с маленькой девочкой, отчего та вдруг так расчувствовалась, что на глазах выступили слезы.

— Мне все равно холодно, — пожаловалась она, когда медсестра ушла.

Саша молча стянул с себя свитер и принялся за джинсы.

— Что ты делаешь?

— Буду тебя греть.

— Серьезно?

— Вполне.

Повесив джинсы на спинку стула, он осторожно забрался к ней под одеяло, пододвинулся ближе, весь такой большой, теплый, замер.

— Боюсь задеть твой ушиб. Давай сама.

Вероника осторожно придвинулась ближе, прижалась. Стало тепло и спокойно, можно ни о чем не переживать. Просто спать.

«Спать… Боже мой! Наконец-то спать!»

Разбудил голос врачихи, не злой, скорее заинтересованный:

— Что вы тут устроили?

— Тихо, — шепотом сказал Саша и еле заметно шевельнулся, наверное, кивнул на нее.

— Сейчас капельницу будем ставить, все равно проснется.

— Уже.

— Ну вот видишь! Так что ты устроил?

Вероничка открыла глаза. Над их постелью склонилась красавица-доктор в белом халате, ее голубые глаза казались огромными, а профиль просился на статуи тех далеких времен, когда скульпторы еще прославляли красоту.

— Ей было холодно.

— И ты решил поработать грелкой?

— Что-то в этом роде.

— Все с тобой ясно, — фыркнула блондинка, подходя ближе к постели. — Труселя, надеюсь, не снял?

Саша рассмеялся и заверил, что не выходил за границы приличия.

— Приличия! Скажешь тоже! Трахать ее пока нельзя. Ей вообще лучше не шевелиться.

— Ладно, — вздохнул он, — Потерплю недельку.

— Ты уж постарайся.

Вошла медсестра с капельницей, забрала руку, которая обнимала Сашу, и воткнула катетер у локтевого сгиба, было почти не больно. Вероника закинула ногу на жениха и закрыла глаза. Тепло, хорошо.