Допустимый брак - Лина Инарина (2024)

— Ты мне нравишься такой, какая есть, — сказал он, накрывая руку теплой широкой ладонью.

— Ладно. Расскажи о Тони и его девчонке.

— Да нечего там рассказывать, — Саша со вздохом убрал руку. — Пару месяцев они созванивались через мой телефон. Потом она все чаще стала не отвечать на звонки, потом папа прислал фотографию той девочки с другим.

— Грустно.

— Да уж. Хотя, — он снова отпил глоток вина и продолжил, — лучше, чтобы такое выяснилось сразу, а не после свадьбы. Прав был его папа. Как ни крути, прав.

Вероника кивнула.

— Так что с фото? Тони пригласил тебя на день рождения?

Лицо жениха помрачнело.

— Нет. Я купил место на этом снимке.

— Что?!

Он допил вино и налил еще.

— Тони пытался отговорить меня. Я настаивал. Тогда Тони созвонился с дядей и вернулся с предложением заплатить за право поздравить его с днем рождения, — он усмехнулся. — Мне бы тогда все понять и отказаться, но я заплатил.

Он отпил вина и вылил остатки из бутылки в свой бокал, Вероника за весь разговор не выпила и половины.

— Откуда деньги?

— Я работал у папы, копил на машину. Еще кое-что занять пришлось, — он раздраженно дернул плечом и добавил: — Но это так, по мелочи.

— И что случилось? — шепотом спросила Вероника.

— Да ничего особенного. Просто дали понять, что мне тут не место, — он усмехнулся. — Надо быть итальянцами, чтобы сделать это без единого грубого слова. Высокое, так сказать, искусство.

Она подошла и обняла сзади. Кому как не ей знать, как больно, когда тебя отвергают, когда твоя среда выталкивает прочь.

«Твоя?»

— Знаешь… Ты меня, конечно, извини, но, может быть… не так плохо, что тебя не взяли в мафию?

Саша расхохотался.

— Не представляешь, как я им благодарен. Но до сих пор как вспомню их рожи…

— Понимаю… Знаешь, я тоже кое-что помню.

— У? Вероника отпила глоток вина и начала:

— Помню взгляд папиной суки из банка… Я тогда сказала, что с нашей дырой в финансах нельзя переводить клиентов на ИИС. Она так на меня посмотрела… У нее на роже было написано «Не быть тебе в бизнесе, деточка».

— Ты была права. Банк они не спасли. Просто вкладчики остались без страховки, и все. Лишились денежек.

— Угу.

Ника поцеловала его в висок и вернулась на свой стул. Взяла бокал и отпила пару хороших глотков, немного полегчало.

— А кто эта папина сука? Лена?

— Нет, — расхохоталась Вероника. — Лена — лапочка. Папиной сукой я зову первого зама, Зайкину. Он спал с ней, я сама видела.

Саша цокнул языком и выразил сочувствие, а потом добавил:

— Ну и где она сейчас?

— Не знаю.

— И никто не знает. У этой Зайкиной запрет на профессию и пятно на резюме. Так кому из вас не место в бизнесе?

Ника улыбнулась и отсалютовала ему бокалом. Саша поднял свой, выпили.

— Твой отец все еще мутит с ней?

— Вряд ли. Я видела его в ресторане с новенькой секретаршей, — она усмехнулась. — До чего же тесен наш большой город.

— Это точно, — сказал он, поднимая бокал с остатками вина. — Выпьем за верность?

— Да! За жизнь без блядства и мошенничества!

— И бандитизма!

Звякнуло стекло. Вероника допивала вино, глядя то на Сашу, то на отблеск свечей на вазочке с фруктами. Она думала, что впервые рассказала кому-то, почему ушла из банка, поделиться с друзьями не получилось. Тогда пришлось отделаться полуправдой — «Не хочу там работать, хочу жить в свое удовольствие!»

«А ведь они все поняли».

Только сейчас Вероника осознала эту простую мысль. Не зря с таким жаром они твердили:

— И правильно сделала!

Не зря с таким энтузиазмом таскали по ресторанам и клубам, не оставляя ни одного свободного вечера. Внутри разлилось чувство благодарности. Она поставила опустевший бокал на столик, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке, и Саша улыбнулся в ответ.

Глава 58