Не тот вариант... - Ника Верон

В ней говорила ревность? Нет. Уж женскую ревность чувствовал. Всегда. Что тогда? Не для беседы же по душам, пришла в его номер в десятом часу вечера! И, наверняка знала, что — один. В таком случае — для чего?..

— И в чем же ее расчет?

Самое время было — открыть дверь и вежливо попросить пойти к себе. Завтра у всех, кроме него, ожидался напряженный день. Арциховский запланировал практически невозможное. Если получится отснять хотя бы процентов 80, будет счастье. И ей бы сейчас отдыхать, а не ему визиты наносить. Вот у него завтра незапланированный выходной.

— Не буду говорить…

«Не буду говорить», — повторил про себя машинально. А взгляд сосредоточился на четко очерченных губках гостьи. Ярко красная помада идеально ей подходила. Наверно, блондинкам всё яркое подходит. Оно добавляет им броскости.

Не встречая сопротивления, привлек к себе. Слегка приобнимая, уговаривая самого себя не сходить с ума, губами приник к губам слишком страстным поцелуем. Она — ответила. Впустила его язык… Переплелись… Ладонь накрыла ее грудь. Упругая, размер так второй… И, черт, точно без нижнего белья… Развернув, прижав к стене, продолжая целовать и ласкать… Сумасшествие… Ладонь другой руки медленно прошлась вдоль позвоночника. Слегка сжал обтянутые тканью узких брючек ягодицы… Что на ней — стринги? Или — тоже — ничего…

В этот момент её ладошки, проникнув под рубашку, коснулись его тела…

— Стоп! — Неожиданно резко выдал он, с силой припечатав ладонь к стене над ее головой. Боль мгновенно привела в чувство. — Лера, всё! — продолжая удерживать ее у стены, нашел в себе силы отстраниться. — Не надо совершать ошибок.

Дыхание слишком частое, как после длительного забега. И Лера… Вот девочку вдруг стало жалко. Не было у него права срываться. Где чертовый хваленый самоконтроль…

— Алексей Петрович, почему…

— Именно потому, что я — Алексей Петрович, — делая глубокий вдох, произнес Константинов на выдохе.

— Я могу…

— Лера, нет, — тон стал привычно жестким. — Остановимся на этом, — предложил он, удерживая взглядом её взгляд. — Поверь, не надо нам переступать черту, — вновь мысленно чертыхнувшись, уверенно закончил, — Девочка, послушай, правда, я не тот вариант, который тебе нужен.

— Или, который нужен вам, — вжимаясь в стену, на какие-то доли секунды прикрыла глаза, тихо продолжая свои размышления вслух, — Что такого делает Лара, что вы не смотрите на других женщин? Я не только моложе, но и красивее. И я знаю, что интересна вам. Не смотря на вашу ко мне антипатию. Интересна, как женщина. Но в номер вы идете к ней. Как понять вас?

— Лера, я себя перестану уважать, если использую тебя так, как… — а вот закончить фразу не решился. — Ты хорошая девочка, а я слишком устал, чтобы дарить ласку, быть добрым и нежным. Не нужен тебе такой опыт. Успокоилась? — спросил он прежде, чем отпустить. Нервного срыва и женской истерики ему в номере точно было не нужно.

— Алексей… — задержав дыхание, начала по новой, — Алексей Петрович…

— Давай уже Алексей, не возражаю, — обронил он, отступая на достаточно безопасное расстояние. Ибо сомневался, что при втором бесконтрольном срыве, сможет остановиться. Не каменный. А она слишком соблазнительна.

— Нет, вот теперь — Алексей Петрович, — повторила она упрямо.

— Играть теперь сможем?

Задавая вопрос, Константинов не отказывал себе в удовольствии любоваться её фигуркой. А сколько эмоций на личике… И это — не игра. В жизни она куда лучше владеет своими эмоциями, чем на съемочной площадке. Вот так бы сцены отыгрывала. А там — напряжение на напряжении. У Арциховского скоро нервный тик начнется.

— Вы только не целуйте так, как сегодня, — попросила Валерия, добавив, — А то ноги подкашиваются. Не поймет ваша Лара.

— Лера…