Дыши глубже - Eiya Ell

– Тетя Тоня, вы что-то знаете. Где Алекс? – моя милая ...любимая, сердце сжимается, как представлю, что она там себе уже накрутила, потому что мой телефон выключен.

– Нет, я сама волнуюсь, – дай я поговорю, а то ты сейчас... – отец отбирает у нее телефон, – дочка, ты бы поела что- нибудь, тебе заказать еду? – Господи, сами того не замечая, папа с мамой выдают себя. Амаля же поймет, что они что-то скрывают от нее.

– Вы что-то знаете, не говорите мне? – ну, вот, говорил же. Ее голос дрожит, от волнения.

– Дочка, если бы знали, сказали бы, разве заставили бы тебя волноваться? – отец пытается быть серьёзным, и мне не нравится, что они пытаются скрыть это от Амальки.

– Я перезвоню, врач, наконец, вышла, – короткие гудки.

– Так, Стас, немедленно иди к Амале. Скажи ей, что со мной все в порядке, скажи, как есть, – Стас согласно кивает, – только будь рядом. Понял?

– Хорошо, шеф, я сейчас жеее...

– И не дай Бог....короче, преподнеси это так, чтобы ....с ней ничего...... не случилось. Как-нибудь помягче, понял?

– Понял, – Стас спешит вон из палаты.

– Сынок... – начинает папа, – мы не могли говорить Амале по телефону, – продолжает мама, – пойми, она там вся на нервах, ждет. Ее мама в операционной...и тут еще ты. Поэтому мы ждали твоего пробуждения..... и каких-нибудь новостей от ее матери.

– Понял я, – меня клонит в сон, – отец, уложи меня обратно, – прошу отца, после того, как все попытки делать самому, выходят безуспешно, боль в груди, – я почему-то спать хочу.

– Поспи, – отвечает мама, укрывая меня белой простынёй.

Я проваливаюсь в беспокойный сон.

Теплые капли воды тихо капают на мое лицо. Нежные руки осторожно гладят руки, плечи, лицо. Тихий всхлип заставляет проснуться. Амаля. Решаю остаться не замеченным, что проснулся, потому что слышу ее голос:

– Милый, любимый мой... – и снова всхлип, теплые капли безостановочно капают на мое лицо, нежные губы стараются тихо прикоснутся к моей коже, – проснись, пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке....я очень тебя люблю, если с тобой что-то случится, я не переживу, знай....ты мой родной...любимый...мой единственный....я не смогу без тебя...

– Значит, я должен был умереть, чтобы услышать все это? – самодовольно улыбаюсь, распахивая глаза.

Глава 24

– Красивый мой, – Амаля целует мое лицо, глотая слезы, – слава Богу, ты проснулся.

– Значит, ты меня любишь? – смотрю на нее и не верю, что она произнесла эти слова, – скажи еще раз, хочу услышать, – в палате мы одни, она продолжает гладить меня, руки плечи, грудь, места, где нет этой тугой для меня повязки.

– Люблю, – кивает, словно мне слов недостаточно, – ты меня очень напугал.

– Иди сюда, – притягиваю ее к себе, настолько сил хватает, – поцелуй меня, – мне словно недостаточно того, что она почти меня вылизала, наклоняется и целует. Это такой приятный, нежный, теплый, трепетный поцелуй любимой женщины, – пока ты мне не родишь троих детей, не думай, что сможешь избавиться от меня.

– Дурачок, я об этом и не думала, – целует еще и еще, короткими поцелуями усыпает все мое лицо, плечи, руки, – у тебя где-нибудь болит?

– Да, голова, а если будешь так меня целовать и нежно гладить, то нижняя голова тоже начнёт болеть, – улыбаюсь.

– Бесстыжий! Даже в таком состоянии, в больнице все мысли...

– Где мои мысли? – нахально впиваюсь в ее губы, – знаешь, о чем я думал, когда машина перевернулась, и крутился внутри?

– О чем?

– Увижу ли я тебя, – она нежно обнимает меня, стараясь не дотрагиваться до груди.

– Я благодарю Бога, что я еще смотрю в твои глаза.

– Как мама?

– Доктор сказала, что все прошло успешно, но она сутки будет в реанимации, – грустным голосом отвечает Амаля, – мне даже не дали увидеться с ней.

– Ну, ничего, завтра увидишь, вместе поедем.

– Тебе можно?