Драконы - Эстер Шмидт

Я не успеваю даже моргнуть, как он уже стоит передо мной. Его губы накрывают мои, а пальцы поглаживают мой затылок, чтобы наклонить голову и завладеть моим ртом. Мне больше ничего не остаётся, как открыться и отдаться доминирующему поцелую. Всё вокруг меня растворяется, и остаётся только покалывающее удовольствие, которое начинает нарастать внизу живота. Оно разжигает пламя, и, если я не буду осторожна, оно будет гореть всю жизнь. Но я не хочу быть осторожной, а желаю стать беспечной и наслаждаться тем, как Вон заставляет меня чувствовать, будто я — смысл его жизни, и ничто другое не имеет значения, кроме того, что мы вдвоём наслаждаемся удовольствием.

Внезапно он отрывается от меня и прижимается своим лбом к моему. Затем, тяжело дыша, выдавливает слова:

— Не будь я президентом и лидером клана, заявил бы права на тебя в этот момент.

К чёрту всё и вся. Я хочу вернуть огонь удовольствия, и прямо сейчас.

— Тогда почему ты этого не делаешь? — выдыхаю я, не заботясь ни о чём, кроме возобновления поцелуя.

Он стонет и бормочет:

— Не искушай меня, я и так едва держусь.

— Лусио сделал это с Полиной. И моё человеческое воспитание может бросать вызов дерьму о скорости, но то, что я чувствую, когда мы касаемся, безумно и совсем не похоже на то, что я испытывала раньше.

— Это баланс в нашей связи. — Его глаза горят напряжением. — Наши тела совместимы во всех отношениях. Вот почему это называют «пара», потому что мы останемся вместе навечно, и не только из-за продолжительности жизни, но и потому, что наша связь будет только крепнуть. Из-за редкости я нервничаю, и почти уверен, что именно поэтому Лусио заявил права на Полину, несмотря на знание, что она фертильна. Это знает только пара. Этого нельзя отрицать, и он прав, поступив так, как поступил. Наша последняя пара, возможно, была истинной, но родить не смогли, и сказать, что это странно, было бы преуменьшением. Никто не будет обвинять Лусио, потому что они первые, кто поможет сделать нашему клану шаг в новое будущее.

— Должна ли я?.. — Чёрт, странный вопрос.

— Да, — хрипит он. — Я чувствую запах твоего возбуждения и скрытое обещание, что если я наполню тебя семенем, оно пустит корни.

— Всё ещё странно не знать, кто ты? Возможно, ты придурок, который каждый день заставит меня убираться в доме и ожидает, что я буду растить детей и говорить «да», «пожалуйста» и «спасибо», — размышляю я, в основном для себя. — Просто чтобы ты знал, этого не будет.

Я абсолютно готова последовать за своим телом в состояние забвения от удовольствия, которое обещает этот мужчина, хотя страшно подумать, что это может быть на вечность. Но стоит прислушаться к сердцу, а оно, кажется, выкрикивает имя Вона и жаждет соединиться, наполняя вены потребностью заявить о себе.

Его хриплый смешок пробегает по моей коже, прежде чем Вон медленно наклоняется.

— Я бы никогда не ожидал, что сильная женщина откажется от своих надежд, мечтаний, стремлений, целей, — бормочет он и накрывает мои губы своими.

На этот раз его поцелуй вызывает искру эйфории, которая почти ослепляет потребностью обладать. Мой мозг заполняется картинами, где мы оба обнажены — его член глубоко внутри меня — когда он толкается, пока мы оба не взрываемся ошеломляющим оргазмом.