Доминик - Сара Брайан

— Не надо. — Мария пошевелила обнаженной ногой, прежде чем он успел схватить ее после того, как снял оба каблука. — Не зря же я ношу каблуки двадцать четыре семь.

Он посмотрел на нее с недоумением.

— Подошва моих ног жёсткая, — сообщила она ему, давая понять, что у нее есть и обратная сторона способности выдерживать боль. — Ты можешь трогать мои ноги на каблуках, но без них лучше не трогать.

— Что ж, очень жаль, — сказал Доминик, прикасаясь к её ноге. — Придется тебе привыкнуть.

Марии захотелось растаять, ей нравилось, как он прикасался к ее ногам, слегка массируя их, как будто он мог втереть их, чтобы они снова стали мягкими.

— Знаешь, ты мог бы, по крайней мере, пригласить меня на свидание, прежде чем просить меня выйти за тебя замуж, — проворчала она, желая уже наброситься на него.

— Ты права. — Он рассмеялся, видя, что и без того усложняет ей задачу. Он остановился, поднял ее на руки и посмотрел на нее сверху вниз, демонстрируя свои ямочки.

— Как насчет завтрашнего вечера?

— Хорошо, — ответила она, не ожидая такого ответа, но зная, что утром первым делом пойдет на педикюр в спа-салон отеля "Казино".

Когда он уложил ее на кровать, Мария удобно устроилась на боку, подложив руки под лицо. Когда Доминик лег, он занял ту же позицию, только напротив. Оба лежали лицом друг к другу, и их разделяло небольшое пространство с ног до головы, и они смотрели друг на друга.

— Ты такая красивая, — сказал он ей с болью, не протягивая руки, чтобы прикоснуться к ней.

Что-то в том, что он произнес эти слова, не прикасаясь к ней, значило больше.

Всю жизнь мужчины смотрели на нее, думая только об одном, и говорили ей то, что, по их мнению, должно было заставить их что-то сделать. Ирония судьбы заключалась в том, что мужчина, которого она отчаянно хотела трахнуть, не хотел этого делать, потому что он давал ей то, что она хотела, чтобы все остальные давали ей - уважение.

Доминик вел себя с ней уважительно, как настоящий джентльмен, но от этого она хотела его еще больше. А то, что она хотела, чтобы он с ней сделал, нисколько не походило ни на уважение, ни на джентльменство.

Но этот момент казался ей в какой-то степени драгоценным, и она не хотела его разрушать. Мария хотела лишь больше понять его.

Он называл ее красивой, но Мария считала себя уродиной. Внешне, да, Мария знала, что она красива, но это было не главное. Эти вещи со временем блекли и были поверхностными.

Мария не просто так представляла себя такой красивой внешне, потому что внутри была отвратительна.

Но Доминик был другим. Он был красив не только снаружи, но и внутри, он был таким же, если не более, потрясающим... и в их жестоком мире это было единственным, что имело значение.

— Могу я задать тебе вопрос? — тихо спросила она.

— Да.

Несмотря на то, что Доминик ответил так, будто она могла спросить его о чем угодно, Мария все же надеялась, что ее вопрос можно задать.

— Ты спал с кем-нибудь после того, что с тобой случилось?

— Да. — Он кивнул, чуть перебирая руками. — У меня было много женщин, Мария, — честно признался он.

— Первые четыре были не по моей воле, но я думал, что смогу как-то исправить то, что со мной произошло, если буду спать с женщинами по своему выбору. Так что я заглушил эти первые четыре, трахая женщин снова и снова, но это не помогло. Большинство женщин, с которыми я спал, были в тот первый год. Прошло много времени с тех пор, как я был с кем-то, но каждая женщина, с которой я был, не жила здесь и не была нетронутой, как я. Мы оба делали это, чтобы забыть то, от чего бежали. Это было не по любви, а только ради цели.

Она слышала в голосе Дома и видела в его глазах, что раньше он стыдился того, что с ним произошло, и того, что он делал, чтобы справиться с этим, но теперь это не так. Он исцелился, и теперь может говорить так открыто.

Молчание Марии заставило его продолжить.