Доминик - Сара Брайан

Мария больше не сопротивлялась, положив голову ему на лоб. Она хотела сказать ему, что он никогда не сможет отдать ей свои грехи, что он не спасет ее и не убережет ее душу от попадания в ад, позволив ей прикоснуться к нему. Но это было невозможно, потому что, хотя он и не считал себя чистым, Мария видела, что это так. Он был добрым, хорошим и верным, и именно из-за этих качеств она поняла, что бессмысленно пытаться переубедить его.

Признав свое поражение, она решила отвлечься, пока он не свел ее с ума от нужды. В противном случае ее ожидала чертовски долгая ночь.

– Итак, - Мария сделала последний, долгий, успокаивающий вдох, чтобы вернуть температуру, - ты все еще хочешь выпить?

Сороковая глава

Это ловушка

– Мария, что-то мне подсказывает, что я не должен видеть, что находится за этой дверью. Доминик сжал челюсть, недоумевая, какого хрена он по глупости вышел с ней из лифта на цокольном этаже. И если этого было недостаточно для самоубийства, он позволил себе идти рядом с ней, пока они шли по длинному, жуткому коридору к подозрительной двери.

Она не будет счастлива, пока из-за ее задницы меня не убьют.

Марии пришлось дважды постучать в дверь, чтобы он еще яснее понял, что меня здесь быть не должно!

Дверь приоткрылась на небольшую щель, и один из людей Данте вышел, чтобы заблокировать дверь, скрестив руки, физически давая понять, что им здесь не рады. Ну, один из них не был.

Это дерьмо не стоит того...

– Пойдем. – Мария уставилась на ублюдка, как на тупого. – Неужели ты думаешь, что твой босс не знает, с кем встречается его собственная дочь?

Рука Доминика растаяла в ее руке. Ему нравилось, как звучат эти слова, слетая с ее губ, и все это стоило того. Но потом она вырвала свою руку из его руки.

– Ладно. – Мария открыла свой клатч. – Уверена, Данте будет рад, если его побеспокоят в такой час. Когда она разблокировала свой телефон, охранник оставался невозмутимым, казалось, называя ее блеф .....

Мария, придумай что-нибудь поскорее, - посоветовал он через телепатию, которой они, очевидно, не пользовались, потому что он прекрасно знал, что она не будет звонить отцу.

Наблюдая за ее действиями, Дом знал только одно: Мария Карузо - это все, о чем он когда-либо мечтал в мокром или романтическом смысле, но она станет его смертью. Он был уверен в этом. Никогда в жизни он не пытался быть более уважительным к женщине, чтобы она захотела чистого, без примесей, секса. Эта женщина была сексуально озабоченной львицей, охотящейся за его членом, а все, чего он хотел, - это маленькое колечко на ее пальце, позволяющее ему спать по ночам с сохраненной моралью, а потом просыпаться с ней каждый день до конца своих дней. Что в этом плохого? Разве это дерьмо не романтично? Потому что для него это, конечно, было романтично, но явно не для единственной на планете женщины, в которой не было ни капли романтики.

Мария представляла себе романтику прямо из порнофильмов, и хотя для него это было чертовски здорово, но только после того, как они поженятся. Он мог отказывать такой женщине, как Мария, очень много раз. Скоро он станет тем, кто сломается.

Прижав наушник поближе к уху, головорез Карузо кивнул и дал добро, после чего открыл перед ними дверь.

Внутренне вздохнув с облегчением, что блеф Марии не был назван таковым, Доминик задумался, кто или что заставило его открыть дверь.

Вздох был недолгим, так как впереди его ждали новые проблемы.

Доминик попытался сохранить бесстрастное выражение лица при виде подпольного нелегального казино, но все пошло прахом при виде женщин в нижнем белье, обслуживающих мужчин, играющих за столами.

– Мария, - Доминик тяжело сглотнул, - Я не хочу быть здесь.

– О, пожалуйста. – Она начала затаскивать его в темное помещение, где пахло сигарами, выпивкой и женщинами. – Я не позволю своему отцу причинить тебе вред.