— Эта песня хороша, начинай сначала. — Обойдя Егора, я присела на старенькие качели, положила книгу на колени, и оттолкнувшись от земли, слегка качнулась. — Знаете, отчасти я вас понимаю. Видеть в своем доме нежеланного гостя — такое себе удовольствие. Но и вы поймите, моё нахождение здесь — не просто прихоть вашего отца. Это очередной способ помочь.

— И чем ты можешь мне помочь? — Язвительно хмыкнул он, продолжая сидеть ко мне спиной. — Своей идиотской болтовней или, может, отвратительной готовкой? А может, я выздоровею от вида твоей пестрой одежды, от которой ослепнуть хочется? В чем твое преимущество, Алиса Брагина?

— А чем вам моя еда не нравится? — Принялась возмущаться я, решив, что другие два пункта ещё как — то можно оправдать. — Вы ведь даже и кусочка не попробовали. А оладушки, между прочим, были божественные.

— Если обгорелые оладья в твоем понимании божественные, то о чем с тобой в принципе можно разговаривать.

Ой, подумаешь, какая цаца. Ну да, на звезду Мишлен мои кулинарные навыки не тянут, но я и не стремлюсь к этому статусу. Вкусно, да и ладно.

— Внешний вид бывает обманчив — сказала я в свое оправдание и ещё сильнее принялась раскачиваться. Теперь ветер трепал мои волосы, а ноги все выше поднимались от земли, захватывая дух. Последний раз я качалась в пятнадцать лет и это самые незабываемые чувства. Детство, адреналин, безграничное счастье. Даже присутствие этого сухаря не портит мне настроение.

— Может хватит уже — раздраженно прошипел Егор. Я сначала даже не поняла в чем дело — Этот скрип меня бесит.

Какой нежный!

— Меня вот вы бесите, но ничего, терплю же. — И ещё сильнее принялась раскачивать качели, играя на нервах их хозяина.

Я знаю, что веду себя глупо, по — детски, абсолютно непрофессионально, но поделать ничего не могу. Мне сложно вступать с ним в контакт, не понимая, что от меня требуется. А ещё я чувствую себя подопытным кроликом, хотя это звание подходит больше Егору, но все же… Меня просто кинули, как какой — то чипированный объект и словно ждут, что будет дальше. Выживу ли я в таких условиях или понадобиться новый объект для опытов. Павел Викторович изначально дал понять, что моё присутствие в доме должно влиять на психику его сына, а вот каким образом, толком не пояснил. Да, есть пункты в договоре, которые нужно выполнять беспрекословно, вот только это никак не связано со здоровьем Егора. Обычные бытовые мелочи, не более. Ставя свою подпись, я ни о чем не задумывалась. Мне казалось все предельно ясно, как дважды два. Но сегодня только первое утро моего проживания, а паника уже накрыла с головой. Что если я только хуже сделаю? Или не справлюсь? Как потом смотреть в глаза Павлу Викторовичу, который загорелся чуть ли не последней надеждой. Будет стыдно, однозначно. А я терпеть не могу это чувство.

Забурившись в свои мысли, я даже не заметила, как Егор двинулся в сторону дома. Пришлось спрыгнуть на землю и, оправив кислотно зеленое платье, догнать его у лестницы.

— Давайте помогу — я взбежала на крыльцо и распахнула дверь, глядя как Егор въезжает по пандусу. На меня он по — прежнему не смотрел, держа взгляд прямо. — Вы сейчас куда? — Спросила, когда мы оказались в холле. Я упорно следовала за ним, а он упорно меня игнорировал. — Может быть, вам помощь нужна? Я готова, только скажите.

Инвалидное кресло резко затормозило, и я едва не врезалась в спинку. Отскочила назад, наблюдая, как Егор разворачивается и смотрит на меня предельно серьезно, но будто как — то иначе.

— Вообще — то кое — что есть — Он задумчиво постучал пальцем по подбородку, заставив меня на несколько секунд впасть в ступор и раскрыть от удивления рот. Мне не послышалось, и ему нужна помощь? Вот так просто? Без ворчаний, гневных речей и высокомерного взгляда? Я в шоке.

— Что от меня требуется?

Глава 7. А вы случайно не подслушали мой разговор?