Сердце убийцы - М. Джеймс

Я хочу трахнуть ее. Я хочу швырнуть ее на кровать, снова прижать к себе и сорвать с нее эту нелепую одежду, чтобы я мог увидеть, как выглядит под ней ее бледное, миниатюрное, обнаженное тело, прежде чем засунуть свой пульсирующий член так глубоко в нее, что у нее на несколько дней останутся отпечатки его вен внутри. Я хочу трахнуть ее полностью, основательно и так грубо, как она только может это вынести.

В этом нет абсолютно никакого гребаного смысла, потому что у меня к ней настоящее дело, а она всего лишь девушка. Просто еще одна симпатичная русская девушка в стране, где их полно.

Однако мой член, похоже, думает по-другому.

Я почти разочарован, когда она говорит, что перестанет бороться и выслушает то, что я должен сказать. Не то чтобы я причинил ей боль или воспользовался ею, я очень не хочу причинять ей физическую боль, и я никогда не насиловал женщину и никогда не буду, но мысль о ней, привязанной к кровати, чтобы я мог смотреть на нее таким образом, пока допрашиваю, обладает определенной привлекательностью, от которой мой член еще сильнее напрягается в ширинке джинсов.

— Тогда ладно. — Я ее отпускаю, потому что я человек слова. — Тогда иди и сядь на кровать, а я сяду вон на то кресло, и мы нормально поговорим, как взрослые люди.

Лидия сердито смотрит на меня, потирая предплечья, где мои пальцы оставили красные следы, но, когда я отступаю, чтобы пропустить ее, она больше не пытается направиться к двери. Вместо этого она протискивается мимо меня, подходит к кровати и демонстративно плюхается на ее край, глядя на меня, пока я направляюсь к креслу.

Она тоже, вероятно женщина слова. Хорошо. Так мы поладим гораздо лучше.

— Давай начнем со знакомства, — говорю я, придвигая кресло с подголовником поближе к кровати, так что между нами остается примерно фут пространства, мои руки свободно и безобидно лежат на коленях. Я хочу быть достаточно близко, чтобы поймать ее, если она снова попытается убежать, но не настолько близко, чтобы она почувствовала угрозу. Я также хочу немного побыть наедине с ней, в тот момент, когда я сел, мой член неудобно сжался в джинсах, все еще бушуя от своей неспособности понять, что это не та женщина, которую мы собираемся трахать.

Чем скорее мое тело поймет, что нужно думать о ней с точки зрения бизнеса, тем лучше, особенно учитывая дело, которое нам нужно обсудить.

— Ты уже знаешь мое имя, — сердито говорит она. — Ты упоминал его уже несколько раз.

— Да, знаю. Лидия Петрова. Дочь Игоря и Кати Петровых, внучка Елены Петровы. Первые мертвы, вторая, как я слышал, серьезно больна. Ты отсылаешь ей большую часть своего прожиточного минимума и дополнительные деньги, которые зарабатываешь на репетиторстве, в результате чего тебе достается дерьмовая квартира в худшей части города, сомнительное отопление и продукты, которые вряд ли можно назвать едой. Я прав?

Пока я говорю, Лидия замолкает и очень бледнеет, ее руки сжимаются между коленями, поскольку до нее доходит серьезность ее положения и уровень информации, которую я знаю о ней.

— Откуда ты все это знаешь? — Спрашивает она тихим и вкрадчивым голосом. Хорошо. Мне не особенно нравится идея пугать ее, но она должна понимать, что это не шутка и не игра. У меня могут быть сомнения по поводу того, как я собираюсь с ней обращаться, но у моего босса их нет. Если я потерплю неудачу здесь, мужчины, которые займут мое место, не будут относиться к ней так доброжелательно.

— Давай начнем с чего-нибудь попроще. — Я внимательно наблюдаю за ней, готовый снова схватить ее, если она попытается сбежать. — Меня зовут Левин Волков. Моя работа – добывать информацию. Я очень хорош в своей работе, когда мне требуется получить любую информацию, я собираю столько, сколько могу, любыми необходимыми средствами. — Я хмурюсь, наклоняясь вперед. — Ты меня понимаешь?

— Нет, — шепчет она. — Но мне не нравится, как это звучит.

Ну, по крайней мере, она честна.