Сердце убийцы - М. Джеймс

А теперь – последний сюрприз. Худший. Ее прекрасное тело, распростертое на кровати, ее живот распорот, запястья и горло перерезаны. Наше свадебное ложе, кровать, на которую я привел ее домой в ночь, когда мы поженились во второй раз, пропитанная ее кровью.

Я говорил, что полностью белая кровать непрактична, но она настояла. Это напомнило ей о кроватях в отеле, где, по ее словам, у нас начался роман, где мы тайком проводили так много ночей и после полудня, когда все еще верили, что это не навсегда, всего лишь ненадолго. Просто запретное желание, с которым ни один из нас не был достаточно силен, чтобы долго бороться.

Но это превратилось в вечность… или, по крайней мере, я думал, что так будет, до этой секунды.

Все это, все то, о чем я думал, всего лишь способ игнорировать правду. Притворяться, что то, что я вижу, нереально, но я знаю, что это так, потому что я сам слишком часто создавал подобные сцены.

Я должен признать, что делал это с людьми, которых любили так же, как я любил ее. Отцы, братья, мужья, сыновья. Но никогда с женщиной. И никогда так гротескно.

Это должно было послужить сообщением. Которое я получил, громко и ясно.

Я пересекаю комнату, медленно, затем ускоряюсь. Я не знаю, как долго она здесь, осталось ли в ее теле хоть какое-то тепло, но если есть, я хочу это почувствовать. Я хочу прижать ее к себе в последний раз, чтобы вспомнить, каково ее тепло в моих объятиях, ощутить аромат ее кожи, позволить ему впитаться в себя, чтобы, даже если она ушла, я никогда, никогда не забыл ее.

Но когда я заползаю на залитую кровью кровать рядом с ней, когда я заключаю ее в свои объятия, она холодная. Единственный запах, это запах металла и смерти, на ее кожи ничего не осталось, ни ее духов, ни мыла, только насыщенный медью аромат крови и тошнотворный запах смерти.

Меня подташнивает, но я подавляю тошноту. Мне пришлось бы отпустить ее, встать, а этого я не могу сделать. Это последний раз, когда я обнимаю ее. Свою жену, свою любимую, свое сердце. Ее рука опускается в сторону, бриллиант на пальце сверкает на солнце, и я вижу, что он тоже испачкан кровью.

Я прижимаю ее к себе, чувствуя биение своего сердца, и в этот момент понимаю, что разорву мир, чтобы отомстить за нее. Когда она влюбилась в меня, а я в нее, все изменилось.

Теперь все снова изменится.

Но я пока не готов ее отпустить.

И вот, когда солнечный свет проникает в окно и я окружен кровью, как всегда…я держу тело женщины, которую люблю, и плачу.

В последний раз.

После этого слез не будет.

Только больше крови.

1

ЛИДИЯ

В Москве зимой очень холодно. Не просто холодно в том смысле, что вам нужно укутаться, а до мозга костей, погрузиться поглубже и оставаться там так, что только горячая ванна, огонь и дымящийся напиток могут вылечить от простуды. Сегодня опять идет дождь, а это значит, что мне будет еще труднее избавиться от озноба, когда я вернусь домой.

В довершение ко всему, у меня сломан радиатор. Он был сломан большую часть зимы, но это не имело значения, потому что большую часть ночей я проводила в квартире моего парня в лучшей части города.

Ну, теперь он уже бывший парень.

У него вода никогда не прекращалась, а ванна в его ванной комнате достаточно большая для двоих. Я то знаю, мы провели в ней достаточно ночей вместе. Пузырьки, лепестки роз, шампанское… Он был хорош в романтике, пока не перестал им быть. Вернее, пока я не поняла, что то, что я считала романтикой, на самом деле было просто способом скрыть от меня тот факт, что у него есть девушка на стороне.

Не девушка. Жена. Для продолжения рода.

Меня от этого стошнило. Действительно, серьезно стошнило, меня вырвало в его тщательно убираемое дважды в неделю фойе, когда я узнала. На ее туфли. Дорогие туфли, вероятно, такие же дорогие, как месячная арендная плата за мою квартиру, что заставило меня почувствовать себя немного лучше. Удачи в чистки кожи.