Неприкасаемые - Дж. МакЭвой

Достав другой телефон, я набрал номер, ожидая указаний.

— «Цветы Мелоди», здравствуйте…

— Две дюжины безвременников осенних для Босса.

— Пожалуйста, подождите.

Прошла всего секунда, прежде чем я услышал его голос.

— Каллахан.

— Дело сделано. Она будет молчать.

— Хорошая работа. Проследи за ней, убедись, что она больше не возникнет в моей жизни.

— Будет сделано.

МЕЛОДИ

— Я с ней разобрался, — заявил Лиам, наконец-то затащив свою жалкую задницу в палату. Он ушел несколько часов назад с моим чертовым мобильником.

— Ну, разве ты не чувствуешь себя в своей тарелке, — усмехнулась я, не потрудившись взглянуть на него, когда натягивала туфли. Адриана ждала с моим пиджаком.

— Ты все еще голодна?

Я была готова выбить из него все дерьмо, но, похоже, кто-то уже сделал это.

— Что, черт возьми, случилось с твоим лицом и рукой?

— Оливия. — Он вздохнул, подходя ко мне.

— Она выглядит хуже, чем ты?

— Она чувствует себя хуже.

— Меня не волнует, что она чувствует, Лиам.

— Я подгоню машину, — заявила Адриана, направляясь к выходу.

Он притянул меня ближе к себе и поцеловал в губы так сильно, что я почувствовала порез на внутренней стороне его щеки и почувствовала вкус его крови.

Стук.

— Зайдите позже, — крикнул Лиам.

Но они не слушали. Дверь распахнулась, и человек, которого я знала как Деклана, спотыкаясь, вошел в той же белой одежде, теперь покрытой грязью, с растрепанными волосами и мешками под красными глазами.

— Господи Иисусе, Деклан. — Лиам отпустил меня, я подошла к нему как раз в тот момент, когда Деклан, рыдая, упал на колени.

— Деклан…

— У Коралины рак яичников. Она не хочет со мной разговаривать. Она даже не двигается. Я не знаю, что делать. Я не знаю, как с этим бороться. Я не хочу потерять ее… Я…

— Дыши, брат. Просто дыши, — прошептал Лиам, опускаясь на колени, чтобы обнять его.

Пройдя за ними обоими, я закрыла дверь. Это было личное. Это была семья, и никому больше не нужно было это видеть.

Лиам смотрел на меня снизу вверх как на своего брата, а не на кузена, они были намного ближе. Деклан просто рыдал в его объятиях. Его глаза задавали мне вопрос, ответ на который я ненавидела: как нам бороться с раком?

Я слишком хорошо знала, что мы мало что можем сделать. Рак был сукой, которая не знала, когда умереть. Положив руку на голову Деклана, я стояла там. Я не была уверена, что еще можно было сделать. Почему все это происходит сейчас? Почему мы не могли просто разобраться с одной гребаной проблемой за раз?

Потому что это была реальная жизнь.

ГЛАВА 25

«Моя мать защищала меня от мира, а мой отец угрожал мне им.»

— Квентин Крисп

НИЛ

Было очень мало вещей, которые я ненавидел больше, чем встречу со своим отцом в его старом кабинете. Это вернуло мне во все моменты неудач, глупости и недостойности. Кабинет моего отца значил для каждого из нас что-то свое. Что касается Деклана, то каждый раз, когда его приводили сюда, это было потому, что моему отцу нужна была помощь в подключении чего-то к его компьютеру. Для Лиама это было место, где они сблизились; место, где они потягивали бренди, говорили о делах. Для меня это было место, где мой отец напоминал мне о том, каким огромным разочарованием я был.

После всего дерьма с Оливией я понял, что Лиам не забыл свою обиду; я просто подумал, что у него хватит мужества противостоять мне, вместо того чтобы звонить Седрику. Мне потребовалось все, что у меня было, чтобы не закатить глаза при виде старика, сидящего за еще более старым дубовым столом, окруженного самыми старыми гребаными книгами. Это было похоже на воспоминание о моей юности.

— Ты хотел видеть меня, отец? — Спросил я, не потрудившись сесть. Через мгновение мы вцепимся друг другу в глотки.