Клиенты - С. Лоу (2024)

— Нет. Я вдохновилась после того, как защитила Стейси Каннингс в пятом классе.

Мы с Габриелем обмениваемся быстрыми взглядами.

— В чём это заключалось, милая? — спрашиваю я. — Ты была её защитником?

Мишель кивает.

— Да. В школе был один парень, который постоянно приставал к ней. И мы с ней даже не были настоящими друзьями, но я просто так устала от того, что этот панк издевался над ней. Очевидно, этот парень оказал Стейси какую-то услугу и затем заставлял её отплатить ему тем же, но расплата не соответствовала услуге, скажем так.

Мишель пожимает плечами.

— Итак, я предложила быть её юридическим представителем. Я имею в виду, мне было десять, и я понятия не имела, что делаю, но я смотрела достаточно юридических шоу по телевизору, чтобы выучить немного юридического жаргона. Напугала до полусмерти этого хулигана, и Стейси наконец-то освободилась.

Мы с Габриелем оба не можем удержаться от смеха над этой историей.

— Рад за тебя, — усмехается мой брат.

— Это веская причина, — добавляю я. — И к тому же очень веская.

Настала очередь Мишель рассмеяться:

— Я действительно показала ему. После этого я завоевала в школе неплохую репутацию за то, что ставила на место хулиганов, — но также внезапно симпатичная брюнетка хмурится, тёмное облако набегает на её лицо. — К сожалению, юридическая школа стоила безумно дорого, и без какой-либо финансовой помощи, помощи моих родителей или стипендии я сейчас по уши в долгах.

— Конечно, — признаёт Габриэль. — Это случается со многими детьми, которые решают продолжить своё образование.

Она медленно кивает.

— Точно. Я никогда не хотела работать в такой фирме, как «Дрейпер Пибоди», но это самый быстрый способ позаботиться о студенческих ссудах. Они платят много, но обращаются с тобой так плохо, что ты дрожишь от страха за своим столом.

— Это стратегия, — сухо говорю я, кивая.

Но тут заговаривает и мой брат.

— Итак, учитывая, что мы оплачиваем твои счета, и что ты не испытываешь недостатка в деньгах, в чём проблема, милая? Я думал, тебе нравится быть с нами.

Пышногрудая брюнетка глубоко вздыхает, её упругие груди вздымаются в такт движению. Отвлекаясь, я думаю про себя, пытаясь обратить внимание на слова Мишель, а не на её соблазнительное тело.

— Нравится, но я не знаю, … Я просто чувствую себя не в своей тарелке. Я больше не практикую юриспруденцию.

— Верно, — кивает Габриэль.

— И как бы странно это ни звучало, я… Я содержанка, — Мишель запинается, когда слова слетают с её губ.

— Продолжай, — убеждаю я её.

— Я живу жизнью, полной досуга и роскоши, и это просто кажется неправильным.

Я не могу удержаться, чтобы не приподнять брови при этом признании.

— Но тебе это нравится? — мягко спрашиваю я. — Есть ли что-нибудь, что мы можем сделать, чтобы сделать это лучше?

Мы с Габриелем оба наклоняемся вперёд на наших креслах, внимательно слушая. Потому что, как бы сильно мы с братом ни хотели оставить пышногрудую брюнетку с нами, это сработает только в том случае, если она решит остаться по собственной воле. Мы можем баловать её и защищать, но только если она позволит нам это. Я внимательно наблюдаю за Мишель, пытаясь угадать, что она скажет дальше.

— Мне здесь действительно нравится, — наконец тихо признается она. — Мне правда нравится, хотя это так отличается от того, чего, как я думала, я хотела от жизни.

Румянец, покрывающий хорошенькие щёчки Мишель, говорит мне о том, что, хотя она и сомневается в своей роли здесь, это не значит, что она несчастна.

Испытывая облегчение, я мягко подталкиваю её другим вопросом.

— Так что же тогда не так? Ты кажешься счастливой и, кажется, хочешь остаться с нами.

Мишель кивает, снова выглядя смущённой.

— Я счастлива, и мне нравится быть с вами обоими.