Мои путевые записи - Джоли Анджелина (2005)

Их судьбы до сих пор неизвестны. Надеюсь, что к тому времени, когда кто-нибудь будет читать эти строки, никто из них не погибнет.

Это первое путешествие, в которое мне разрешили взять с собой видеокамеру. Мне немного неловко, но я знаю, что во время моих миссий мне приходится видеть так много, что часто это сложно выразить на бумаге. Я не могу объяснить людям, что значит сидеть рядом с изувеченными мужчинами и брошенными женщинами, детьми, голодными и отчаянно пытающимися выжить, продолжающими бороться за свое достоинство, цельность и надежды. Это люди, о которых ты плачешь и которые дают тебе силу.

Они знают о жизни что-то такое, что многие из нас, слава Богу, никогда не узнают, они обращают внимание на многие вещи, о которых мы забыли. Они знают, за что быть благодарными. Они ценят важность семьи и общества. Они понимают силу веры и любви.

Я продолжаю читать статистику. Я не знаю, что писать и что я чувствую. Я не могу поверить в то, что читаю. Я не понимаю, как подобное еще возможно в наши дни.

Суббота, 18 августа

В 8.40 вечера я улетаю в Лондон, лететь 10 часов. Затем двухчасовая остановка.

Потом я вылетаю в Исламабад, до которого восемь с половиной часов.

Понедельник, 20 августа

Когда мы начали заходить на посадку в Исламабаде, из громкоговорителей раздалось: «Примите антималярийные таблетки. Фотографировать Пакистан с воздуха не разрешается. Провозить алкоголь запрещено».

В 4.32 утра я прибыла в Пакистан, в Исламабад.

Около ворот я встретила Юсуфа Хассана, сотрудника УВКБ ООН. Он родом из Кении.

Он сказал: «Мужчины не будут пожимать женщинам руку. Лучше не встречаться глазами с мужчинами. Накройте голову платком. Потом мы купим вам необходимые вещи. Нас постоянно будет сопровождать вооруженный сотрудник в штатском».

Услышав все это, я спрашиваю себя, почему я здесь?

Но я знаю ответ:

• чтобы лучше понимать;

• чтобы затем рассказать об этом людям.

Мне сказали, что УВКБ ООН в Афганистане не разрешается нанимать на работу женщин, и мужчинам позволен лишь минимальный контакт с женщинами, поэтому оказывать помощь бывает затруднительно. Сейчас я со всех сторон окружена охраной, которая очень обходительна со мной, а еще я ношу паранджу. Я уже чувствую себя неловко, будто принцесса под охраной. Я привыкла к свободе и независимости.

Офис УВКБ ООН в Исламабаде

Все в офисе УВКБ ООН добры и гостеприимны.

Когда-то это здание было складом. Здесь очень много картотек, наполненных документами беженцев.

На сегодняшний день Пакистан дал убежище более двум миллионам афганских беженцев. Мне сказали то, о чем необходимо помнить: «Здесь нет мира».

Многие беженцы прожили здесь двадцать два года с тех пор, как Россия захватила Афганистан в 1979 году. Сзади здание офиса было обнесено заборами с колючей проволокой. Всего нескольким людям разрешено заходить внутрь. Я вижу очереди женщин. Мужчины кричат. Я встретилась глазами с каким-то мужчиной. Он выглядел сердитым. Мне сказали, что бывали случаи, когда разгневанные, разочарованные беженцы врывались внутрь.

Работники УВКБ ООН могут провести только около двадцати консультаций за день. Это кажется очень мало, если думать о 2,3 миллионах беженцев в этой стране, но спасение двадцати семей ежедневно — это огромное достижение.

Регистрация — это первый шаг к тому, чтобы быть услышанным, это шанс на лучшую жизнь.

10 утра

Меня отвезли на рынок, чтобы докупить недостающую одежду, которую я должна носить во время своего пребывания здесь.

Одна из работ, которой занимаются дети беженцев здесь и по всему миру, — собирать мусор и пытаться найти какие-то полезные вещи.