Доверься мне - Кристен Каллихан

Я в это верю. По всей квартире расставлены фотографии Мэдди и ее последнего мужа. Она была копией Лорен Бэколл. Она и сейчас красивая, честно говоря.

— Ты когда-нибудь думала найти себе кого-то? — спрашиваю я.

Мэдди складывает руки на коленях и смотрит в окно. В профиль линии ее жизненного опыта заметнее, глубже. В моем мире доминирует молодежь. Даже седовласые рок-легенды с искусственными бедрами стараются выглядеть так, будто им все еще за тридцать. Но старость — это то, к чему я стремлюсь. В конце концов, я куплю дом с верандой и буду махать тростью на сквернословящих юнцов, которые осмеливаются ходить слишком близко к моей лужайке.

Мэдди шумно вздыхает. Когда она снова на меня смотрит, выражение лица спокойное, лишь взгляд грустный.

— Когда находишь своего человека и живешь с ним сорок семь лет, движение дальше больше похоже на пережидание своего времени. У меня есть дети, внуки и друзья. Полагаю, я могла бы найти мужчину. Может, однажды так и сделаю. Но у меня был тот, кого я долго хотела. Кто бы ни появился, он должен быть особенным.

Я медленно понимающе киваю. Но это ложь. Мысль дать так много власти другому человеку непостижима. Жизнь и так слишком сложна, чтобы в процессе еще беспокоиться о ком-то другом. Конечно, я вижу как теперь счастливы Киллиан и Скотти. Но также я видел, как глубоко они погружались в грязь, мучаясь от душевной боли. А все потому, что ссорились со своими женщинами. Кто сказал, что это не повторится? Что случится, если кто-то умрет?

Подавив дрожь, я засовываю в рот полную ложку тушеного мяса.

Напротив меня Мэдди смеется.

— Дорогой мальчик, твое лицо. Преклонный возраст настолько тебе противен?

Мне требуется время на ответ, поскольку я все еще жую.

— Я думал не о возрасте. Ты знаешь, я выше этого.

Ее темные глаза блестят. И я понимаю, что попался в ловушку. Как сосунок.

— Не отбрасывай любовь, пока не попробуешь, парень. Отказ от чего-то из-за страха делает тебя глупцом.

Я криво и вымученно улыбаюсь.

— Ах, Мэдди, дорогая, никто никогда не обвинял меня в том, что я делаю правильный жизненный выбор.

В ее взгляде нет жалости, и за это я люблю ее еще больше.

— Так начни.

СТЕЛЛА

К тому времени, как я забираюсь в такси, начинается снег. Новое место настолько близко к моей старой квартире, что можно бы и пройтись, но я тащу два больших рюкзака: один с подушкой, а второй с личными вещами и продуктами. Хотела оставить мороженое, все еще не нашла возможности открыть коробку, но мы говорим о мятном с шоколадной крошкой, а я не смогла бы с чистой совестью оставить нечто настолько вкусное.

Если бы только оно не было неразрывно связано с ним. Я слишком много думала о Мистере Мятном Грубияне и том, как мягко прижимались его губы к моим, желая вернуться в тот короткий миг, когда жизнь оставалась простой и незамысловатой.

Но он исчез, потерявшись в потоке, который представляет собой Манхэттен. Я больше никогда его не увижу. Позволяю себе момент скорби, а потом отбрасываю мысли о сердитом взгляде зеленых глаз и дьявольских улыбках, когда такси подъезжает к центральному входу моего нового дома. Долгое время я просто смотрю вверх, не уверенная, что нахожусь в нужном месте. Но адрес правильный.

— Вы выходите? — спрашивает водитель через плечо.

— Собираюсь.

Я плачу ему и беру свои сумки.

Снег падает тяжелыми мокрыми хлопьями, оседая холодными поцелуями на моих щеках. Я быстро моргаю, когда они цепляются за ресницы и продолжаю смотреть вверх. Потому что это не совсем обычное здание. Это массивная старая церковь.

Сложенная из гладкого известняка и возвышающаяся на пять этажей, она была преобразована в кондоминиумы. Посередине здание не очень похоже на церковь. В стенах расположены большие сетчатые окна. В отличие от верха, где сохранилось огромное круглое витражное окно с двумя колокольнями по бокам.