Доверься мне - Кристен Каллихан

С таким же успехом он мог бы дать мне пощечину. Со вздохом я отпрыгиваю назад, чувствуя себя странно незащищенной. Так вот почему он заговорил со мной? Какое-то болезненное любопытство по поводу моей профессии? Звезды в моих глазах? Исчезли. Остались ли у меня хоть какие-то добрые мысли по поводу нового соседа? Пылают в пламени адского огня.

Джон хмурится, скользя взглядом по моему лицу. Но он не выглядит раскаивающимся, просто нетерпеливым.

— Ты на самом деле только что спросил, шлюха ли я? — Мой голос эхом разносится по улице, и выгуливающий собаку мужчина поворачивает голову в нашу сторону.

Джон игнорирует все, кроме меня.

— Не шлюха. Эскорт. Они спят не со всеми клиентами. Только с теми, кого сами выберут.

Ярость вибрирует в моих костях.

— Я… Ты… Я…

— Ты и я… — Он машет рукой. — Выкладывай, Стеллс.

— Пошел ты! — горячо выкрикиваю я. — Трахни себя соломинкой для коктейля!

Джон таращит глаза, его щеки становятся красными.

— Тебе не обязательно грубить.

— Это я грублю? — Я практически задыхаюсь от шока. — Я грублю? Ты обвиняешь меня в том, что я проститутка.

И знаете, что хуже всего? Мне стыдно. И для этого нет причин. Абсолютно. Я не эскортница, а даже и будь ей, это мое личное дело. Тем не менее, вот что со мной сделали его слова.

— Ты не стала бы первой. Это самая старая в мире профессия, — он говорит таким тоном, словно я этого не знаю.

Я выпрямляю спину.

— Знаешь что? Мы закончили.

А потом разворачиваюсь и ухожу.

Естественно, этот придурок идет следом.

— Ой, да брось. Что я еще должен был подумать? — Он резко машет рукой. — Ты зависаешь с придурочными престарелыми чуваками, которые заявляют, что ты стоишь каждого пенни, и они хотят еще.

Я ускоряюсь.

— Я могла бы учить их вязать!

— Я не видел там вязальных спиц.

— Не искушай меня. Иначе я засуну их тебе очень глубоко.

— Подло. Но все равно это не объясняет наличие чуваков.

— Я могла бы учить их йоге или танцам. Чему угодно. — Я пристально смотрю на Джона, шагая вперед. — Что угодно, кроме трахаться с ними за деньги!

Его румянец становится ярче.

— Может быть. Ладно. Понял. Трахаться за деньги неприемлемо.

Фыркая, я отталкиваю его. Или пытаюсь, олух слишком силен, чтобы сдвинуть его с места.

— Перестань преследовать меня, — шиплю я, направляясь к метро.

— Мы живем в одном доме.

Я останавливаюсь, Джон тоже. Достаточно высокий, чтобы заслонить облачное небо, он смотрит на меня с недоумением.

— Слушай, придурок. — Для пущей убедительности я бью его кулаком в живот. Черт подери, это как ударить в теплую стену. — Когда я говорю, что мы закончили, я имею в виду, что мы закончили. — Я ударяю его после каждого слова. — Не разговаривай со мной. Не смотри на меня. Просто забудь, что знаком со мной.

Выражение его лица можно описать только как надутый мужчина с выпяченной полной нижней губой. У меня появляется желание укусить ее. К сожалению, не могу решить, хочу я сделать это с сексуальным подтекстом или со злостью, так что можно будет почувствовать мой гнев. Может быть, и то, и другое.

Когда он заговаривает, голос звучит задумчиво и мрачно.

— Я думаю, нам стоит вернуться к этому, когда ты перестанешь хотеть оторвать мне член или втыкать вязальные спицы в странные места.

— Тогда ты будешь ждать долго. — После этого я поднимаю руку и останавливаю проезжающее по улице такси. Бросаясь к нему, запрыгиваю внутрь. Джон с пустым выражением лица наблюдает, как я тянусь к двери, чтобы закрыть ее. Я смотрю на него свирепым взглядом. — О, и песня «Open Shelter» по меньшей мере, слащавая и незрелая.

Возмущенного взгляда, брошенного им, пока я разношу одну из культовых песен «Килл-Джон», практически хватает, чтобы вынудить меня улыбнуться. Я захлопываю дверь такси как раз в тот момент, когда Джон выкрикивает:

— Удар ниже пояса, Мятная Воришка!