Прекрасное чудовище - Нева Олтедж

Аромат кипариса и апельсинов щекочет мои ноздри, когда Рафаэль несет меня по неровным каменным ступеням, ведущим к особняку. Оливковые деревья обрамляют тропу по обе стороны, создавая естественный навес и атмосферу туннеля над извилистой тропой. Время от времени лунный свет пробивается сквозь верхние ветви и отбрасывает резкие угловатые тени, танцующие на его лице. Находясь всего в нескольких дюймах между нами, я чувствую каждое движение его мощного тела. Вибрации посылают электрический ток через все мои клетки прямо к позвоночнику.

И ниже.

Не должно быть так приятно быть прижатым к нему вот так. Но это так. Может быть, это вино. Я не чувствую себя настолько пьяной, но не вижу другого объяснения тому, почему мне так нравится, когда он меня держит.

— Если я скажу, что мне жаль, что я был дерьмовым хозяином, ты примешь мой подарок?–

Я поднимаю бровь. — Я обязательно обдумаю это. Но вам нужно будет сказать это на самом деле.

Глубокий, оглушительный рев наполняет тьму, когда он смеется.

— Прошу прощения за мою наглость—, — говорит он, в его тоне все еще сохраняется веселье. — И за обращение с тобой со стороны моих людей. Хэнка отправили обратно в Чикаго, так что он больше тебя не побеспокоит. В этих словах нет ничего весёлого, как в предыдущем заявлении.

— Один? А как насчет его приятеля Винни?

— Винни. был уволен.

— Ты уволил его?

— Мм-хм. Думаю, ты мог бы так сказать. Он наклоняется, когда мы проходим под одной из нижних ветвей, и его щека касается моего лба. — Завтра я попрошу кого-нибудь отвезти тебя в Таормину, чтобы ты мог купить любую одежду, которая тебе нужна. Его одеколон пощипывает мои ноздри, но не так раздражающе, чтобы мне хотелось чихнуть. О, нет. Он манит меня, побуждая подойти поближе и еще раз понюхать.

— Ты не можешь меня взять? — выпаливаю я.

Рафаэль останавливается. Я чувствую, как его грудь поднимается и опускается.

— Я могу—, — говорит он, и его голос звучит отрывисто, когда он возобновляет шаг. — Но если ты передумаешь, я попрошу Отто отвезти тебя.

— Почему я должен изменить свое мнение?–

Он не отвечает.

Мы выходим из альпинария и приближаемся к особняку через безупречную лужайку. Вокруг нас больше нет деревьев, только пахнущая свежестью трава и ароматные клумбы, залитые мягким светом луны. Те морщины на лице Рафаэля, которые, как мне показалось, были танцующими тенями? Они остаются на месте, несмотря на отсутствие ветвей над нашими головами.

Камешки хрустят под моими ногами, тихие звуки разрывают тишину вокруг нас, пока я несу Василису. Я чувствую ее взгляд на своем лице, поднимаясь по ступенькам террасы. Горит свет над французскими дверями, ведущими в гостиную. То же самое и с интерьером дома. Больше нет теней, внутри которых можно спрятаться.

Мой взгляд устремлен на дорогу передо мной, и я продолжаю двигаться размеренными шагами. Будет ли она кричать или просто упадет в обморок у меня на руках? Почему-то я сомневаюсь, что моя маленькая хакерша умеет кричать, поэтому я приготовился к тому, что ее тело обмякнет. Я делаю последний шаг и останавливаюсь прямо под светильником.

Ожидающий.

Проходит мгновение.

Я делаю глубокий вдох.

Посмотрите вниз.

На секунду я ошеломлен тем, насколько она красива вблизи. Два темных глаза фокусируются на мне сквозь длинные шелковистые ресницы, скользя по моему лицу так же, как мой по отношению к ее. Обычно пара ударов сердца — это самое долгое время, прежде чем люди отвернутся, увидев меня. Но Василиса не торопится, рассматривая каждую неровную линию того беспорядка, которым является мое лицо. Она даже глазом не моргнула. Возможно, она в шоке.

Наконец ее взгляд встречается с моим.

— Я мог бы поклясться, что ты блондин, Рафаэль.

Я прищуриваюсь, глядя на нее. — Вот и все?–

— Что?–

— Ваша реакция. Ты не собираешься кричать?