Бог Войны - Рина Кент

— Мне жаль, — говорю я после паузы. — Я знаю, тебе было тяжело отпустить ее, и, если бы ты не любил ее и не уважал ее желания, ты бы этого не допустил. Так что спасибо. Обещаю впредь не отнимать ее у тебя так надолго.

Он приподнимает бровь.

— Извинения приняты.

— Ава… — она сглатывает. — Ты бы сделала то же самое для меня, так что не говори так, будто это какая-то проблема.

— Я не принимаю тебя как должное, Сеси. Я знаю, что мне повезло, что ты у меня есть, — я вздыхаю. — А теперь мне нужно остановиться, пока я не начала плакать.

— Прошу тебя, не надо, — просит Джереми. — Или она вообще со мной никуда не уедет.

— Не буду, ты, болван, — я свирепо смотрю на него. — Обидишь ее, и я перережу тебе горло. Понял?

Сесили смеется. Брови Джереми к этому моменту почти касаются линии его волос.

— Вместо того чтобы беспокоиться о наших очень счастливых отношениях, почему бы тебе не поговорить с этим своим мужем и не наладить свои собственные? Нам всем станет гораздо спокойнее.

Я делаю глоток своего напитка и добавляю еще лимонного тоника, чтобы он стал таким же горьким, как и все внутри меня.

— Нечего налаживать. И скоро он станет моим бывшим мужем.

— Как скоро? Потому что его ночные визиты к тебе не выглядят так, будто он считает тебя бывшей.

— Джереми, зачем ты ей это рассказал? — Сесили гримасничает. — Я же сказала, что это секрет.

— Она заслуживает знать.

— Подожди, — стакан дрожит в моей руке. — Илай приходил?

— Каждую ночь, — говорит Джереми. — Как по часам.

— Сеси?

Она выдыхает.

— Он не хотел, чтобы мы тебе рассказывали, и даже доктор вначале считала, что это плохая идея, потому что он может спровоцировать твои приступы.

— Он приходил на прошлой неделе?

— Да.

— За неделю до?

— Да.

— А месяцем ранее?

— Да.

— Ты пропустила фразу «каждую ночь»? — спрашивает Джереми, нахмурив брови. — И я еще думал, что это у меня странный лучший друг, но твоя подруга может посоперничать с Николаем по уровню странности, lisichka.

— Перестань грубить.

— Я не грублю. Я искреннее обеспокоен, — он проводит рукой перед моим лицом. — С тобой все в порядке? Моргни, если слышишь мой голос.

— Что он делал, когда приходил? — спрашиваю я Сесили, или, скорее, выпаливаю это потоком слов.

— Вначале он просто всю ночь стоял за дверью. Потом сидел у твоей кровати и читал тебе книги.

— Боже мой, — я думала, что все это время он мне снился, но он действительно приходил.

Мне было больно, я переживала и безмерно сокрушалась, что он не навещал меня, а потом узнала, что он делал это регулярно.

Он приезжал ко мне целых пять месяцев.

Каждый день.

Я думала, что, возможно, он решил двигаться дальше, пока я барахталась в своих постоянных чувствах к нему, но ведь этого не может быть, если он был рядом все это время, верно?

С моей груди сваливается груз, и во мне вспыхивает надежда, как будто кто-то вдохнул в меня новую жизнь. Она сжимается, сворачивается и шепчет мелодии ожидания в моем израненном сердце.

Как бы абсурдно это ни звучало.

Весь оставшийся вечер я продолжаю думать о нем — больше, чем обычно, я имею в виду.

Моя гордость не позволяет мне пойти к нему. А может быть, это страх, что все это просто выдача желаемого за действительное. Что, если все это обернется против меня, и я окажусь той, кто пострадает?

Я слушаю, как Реми и Лэн болтают о всякой ерунде, когда мой телефон вибрирует.

Сердце чуть не упало в пятки, когда я увидела его имя.

«Железный Человек» и по бокам два сердца.

Я так безнадежна. Я не стала менять его имя после того, как съехала из его дома, наверное, потому что он никогда не звонил и не писал.

Железный Человек:С Днем Рождения.