Дистанция - Луна Мейсон

— Я действительно не знаю, что за монстр может без малейших угрызений совести отнять чью-то жизнь, — бессвязно бормочет она, и все мое тело напрягается под ней. Хорошо, что она сейчас не видит моего лица.

Она имеет в виду таких монстров, как я.

Это простое заявление досаждает мне напоминанием о том, что счастье, которое я испытываю, не продлится долго. Она ни за что не смогла бы полюбить такого гребаного монстра, как я.

— Хм, — просто отвечаю я и хватаю пульт, переключая это дерьмо на первый рождественский фильм, который попадается мне на глаза. На самом деле это любовь. Громкий хруст попкорна прекращается, когда ее тело совершает легкие вздымающиеся движения, как будто она изо всех сил пытается сдержать рыдания. Я понятия не имею, что происходит.

— Детка, ты в порядке? Ты плачешь?

Она качает головой, уткнувшись мне в колени, и закрывает лицо руками, прячась от меня.

— Шшш, все в порядке, что бы это ни было, просто скажи мне, — шепчу я, отводя ее руки от лица.

— Нет, это глупо. Я в порядке, честно.

Я приподнимаю ее маленькую фигурку, и она устраивает ноги так, чтобы оседлать меня. Я беру ее лицо в ладони, ее красные глаза наполняются слезами, она шмыгает носом. У нее вырывается ехидный смешок, когда она пытается скрыть от меня свои эмоции.

— Мне все равно, если ты считаешь это глупым. Скажи мне, что тебя так расстроило, и позволь мне все исправить, — говорю я, смахивая слезу с ее щеки.

Она обреченно вздыхает, избегая моего взгляда.

— Я просто так переживаю Рождество. Не могу вспомнить, чтобы я когда-нибудь праздновал его со своими родителями, даже когда они были вместе. Единственные воспоминания, которые у меня остались, — это то, как моя мама напилась и разгромила все подарки, которые я получила. Теперь, каждый год Рождество просто напоминает мне о том, каким одиноким было мое детство и о том, что у меня нет семьи.

Моя бедная девочка почти так же сломлена, как и я. У нас обеих внутри пустота. До миссис Руссо я, как и Сиенна, никогда не праздновали Рождество или день рождения. Я знаю, каково это — быть нежеланным и нелюбимым. Я решил заполнить свою пустоту тьмой. Было слишком поздно, даже миссис Руссо не смогла меня спасти.

— О, детка, поверь мне, я знаю, каково это. Каждый год я надеялся, что все будет по-другому, что, наконец, у меня будет семья, которая позаботится обо мне. Это было все, чего я хотел на Рождество, на самом деле. Этого так и не произошло. Даже к тому времени, когда миссис Руссо нашла нас, было слишком поздно. Я уже был монстром.

— О, Келлер, мне так жаль. Я бы хотел, чтобы у тебя все было по-другому. Черт возьми, я хотела бы, чтобы жизнь у нас обоих сложилась по-другому.

Я утыкаюсь головой в ее шею, пытаясь успокоиться на несколько вдохов.

— Ну, как насчет того, чтобы начать наши собственные рождественские традиции? Что, если каждый год мы будем сидеть и смотреть марафон фильмов с попкорном? Черт, я даже надену шляпу Санты, если это сделает тебя счастливой. Возможно, у нас обоих было дерьмовое воспитание. Может быть, вместе мы сможем забыть об этом дерьме, пусть даже ненадолго.

На ее губах появляется улыбка, когда она приближает свой нос к моему.

— Ты сделаешь это для меня?

— Я сделаю для тебя все, что угодно, детка. Обещаю, в этом году я подарю тебе Рождество, которое заставит тебя улыбаться, и каждое последующее Рождество. Договорились?

— Договорились.

Я понятия не имею, что я делаю. Все, что я знаю, это то, что я хочу сделать что угодно, чтобы заставить эту богиню улыбнуться.

— Теперь, если ты хочешь сесть и посмотреть этот фильм, я думаю, тебе лучше отодвинуть свою киску подальше от моего члена. В противном случае мы ничего из этого смотреть не будем.