Его сокровище - Эмилия Росси

— Что ты мне не договариваешь? — подозрительно спросила Мила.

— Ничего, — сказала я слишком быстро. — Нечего рассказывать.

— Угу… Итак, что ты сейчас делаешь?

Я вздохнула с облегчением, что она не стала допытывать меня.

— Я подумала, что приготовлю печенье. А потом, возможно, что-нибудь итальянское на ужин.

— Ужин и десерт. Похоже, ты пытаешься произвести впечатление на своего мужа.

Я замолчала, а мои щеки горели.

— София! — ахнула Мила. — Ты так и делаешь. Я знаю.

Волнение было ощутимо в ее голосе и напомнило мне, что ей всего девятнадцать.

— Могу поспорить, он более чем мил с тобой. Он слишком чертовски сексуален, чтобы быть просто соседом.

Я хмыкнула.

— Он не заинтересован во мне в этом плане.

— Ты же понимаешь, что я не поверю в это.

— Ну, я не знаю, что тебе сказать. Он обозначил все очень ясно.

За исключением некоторых моментов. Например, когда он носил меня на руках, или выглядел разъяренным, узнав, как мой отец обращался со мной, или сидел со мной на крыше.

Прежде чем Мила успела сказать что-нибудь еще и усилить мое замешательство, я сменила тему.

— Ты слышала что-нибудь от Димы?

Мила вздохнула, понимая, что я сменила тему, но все равно ответила.

— Нет.

— Думаешь, с ним все в порядке?

— Он знает, как о себе позаботиться, — сказала Мила, но наше общее беспокойство явно чувствовалось в телефоне. Дима был единственным членом нашей семьи, кто действительно любил нас с Милой, и я очень скучала по нему.

— Как думаешь, он все еще за границей? — спросила я.

— Полагаю, да. Может, мне спросить у Пахана?

— Нет, — прервала я. — Не надо. Он все равно тебе ничего не скажет.

Паника охватила меня так сильно, что я вынуждена была сесть на ходунки. Я дышала сквозь головокружение. Наш отец никогда не бил Милу, и она не знала, что он когда-либо бил меня. Но теперь, когда меня нет рядом, я боялась, что он обратит свой гнев на нее.

— Хорошо, — фыркнула Мила. — Не буду.

— Просто… просто держись от него подальше, ладно? И если Дима позвонит, передай ему мой новый номер и скажи, чтобы он мне позвонил.

— Конечно.

Мила рассказала мне о своей жизни. Отец теперь позволял ей чаще выходить из дома, раз меня там больше не было. Чувство вины заполнило меня — из-за меня она была заточена в этом доме, из-за меня, из-за того, что мое тело опозорило бы мою семью на людях.

— Как твои боли? — спросила она.

— Нормально, — солгала я, отмеряя муку и соду.

— София, — в голосе Милы прозвучал укор.

— Ладно, не очень. Но мои колени стали сильнее с дня свадьбы. Я использую ходунки по квартире.

— Тебе нужно, чтобы Дон отвел тебя к врачу. Уверена, есть лекарства получше или что-то, что поможет тебе. Я не доверяю ни одному из врачей Пахана.

— Не беспокойся обо мне, Мила. Я старшая сестра. Моя обязанность защищать тебя.

Мила раздраженно выдохнула.

— Я всегда буду о тебе беспокоиться, потому что люблю тебя, София. Хотелось бы, чтобы ты позволила другим любить тебя. Ты так уверена, что должна делать все для всех, но люди, которые действительно тебя любят, не требуют этого от тебя.

Слезы выступили у меня на глазах.

— Не думаю, что этот список длинный.

— Меня бы это разозлило, если бы я не знала, что ты действительно в это веришь. Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видела. Ты добрая, талантливая, и у тебя есть эта энергия, которая притягивает всех в твою орбиту. Думаю, поэтому он и спрятал тебя. Ты затмеваешь всех нас.

Я рассмеялась.

— О чем ты говоришь? Наш дорогой отец всегда испытывал ко мне только презрение.

— Возможно, — согласилась Мила. — Но я думаю, что за его ненавистью скрывается нечто большее.

Я прижала щеку к прохладной мраморной столешнице, и мы молчали некоторое время.

— Я скучаю по тебе, — наконец сказала я.