Не по совести - Василий Боярков (2020)

— Правильно, мама, — почти-что согласился наглеющий юноша, прекрасно знавший, что ему самому необходимо заручиться хоть чьей-то поддержкой, ведь на нем повис огромнейший долг, и рано или поздно ему к кому-то из родителей придется обязательно обращаться, и он, зная, кто в этой семье главный, активно занимал сторону женщины, не упуская возможности вызвать ее восхищение, обидев другого родителя, — только я значительно отличаюсь: я своих не бросаю.

— Кого-это интересно я бросил…

Что хотел сказать начинавший уже выходить из себя пятидесятитрехлетний мужчина, так и осталось в этот раз не озвученным, так как начинавшая уже всхлипывать девочка, громко хлопнула маленькими ладошками и, капризно топая обеими ножками, истерическим голосом закричала:

— Хватит уже вам ругаться! Смотрите: на вас смотрит Дамира!

Действительно, очнувшаяся после ведения в принудительный сон шестнадцатилетняя девушка открыла глаза и, сейчас, через разделявшее их стекло смотрела, как родные ей люди беседуют между собой с такой исключительной неприязнью, что дай им только возможность, то они непременно поубивают друг друга. Она смотрела на всех таким взглядом, будто хотела сказать: «Вы что с ума тут все „посходили“? Меня едва не убили, и я чудом осталась жива, а вы устраиваете какие-то мелкие междоусобные никому не нужные склоки». Увидев ее наполненный удивленного ужаса взгляд, застывший на изуродованном покрытом гематомами и синяками лице, прибывшие ее навестить немного усовестились и, как и были, полным составом ввались в палату.

Кроме одной мягкой удобной койки и одной металлической табуретки, там находилась еще стационарная медицинская тумбочка, на которой расположились аппараты, предназначенные для поддержания жизнеобеспечения в находящейся на излечении пациентке. В маленькой комнатке, имеющей размеры два с половиной на два метра, другой мебели не было. Медсестра, дремавшая до этого возле кровати, тут же очнулась, проверила работоспособность всех аппаратов, состояние пациентки, после чего, убедившись, что никаких негативных изменений не будет, разрешила родным пообщаться, а сама удалилась наружу, воспользовавшись возможностью для непродолжительной передышки.

— Как ты себя чувствуешь, дочка? — сразу же поинтересовалась Карина, — Тебя что-нибудь беспокоит?

Последний вопрос был неуместным: конечно же, пострадавшая чувствовала нестерпимую боль по всему ее телу, но девушка только натянуто улыбнулась и слабым голосом простодушно ответила:

— Думаю, что теперь все будет нормально. Гораздо хуже было вчера. Я думала меня убьют эти звери. Ой, а здесь моя маленькая сестренка, — сказала она, увидев приближавшуюся к ней малышку, — иди быстрей, пожалеемся.

Девочка накинула на грудь Дамиры свою небольшую ручку и осторожно поцеловала ее в припухшую сизую щеку. Пострадавшая ответила ей тем же вниманием, погладив такого же цвета рукой по головке. Высокомерная женщина недовольно отвернула в сторону надменного вида лицо, однозначно показывая, как ей неприятна вся эта непривычная ситуация. Продолжая прижимать к себе дорогую сердцу Диану, пострадавшая взглянула на остальных, говоря своим видом, что готова общаться и дальше. Неловкое молчание решил нарушить Кирилл.

— Но, что с тобой приключилось? — не пожелал быть равнодушным по поводу произошедшего брат, — Кто все те люди, что с тобой обошлись так жестоко? И, где все это случилось?

— Я их не знаю, — честно призналась Дамира, пытаясь казаться веселой, — Я отправилась погулять в парк «Степанова», где было какое-то увеселительное массовое гулянье. Когда же собралась отправляться обратно и стала следовать через лесопосадку, меня догнали два «отморозка», затащили подальше в чащу, нещадно избили и хотели там изнасиловать.

— На сколько нам стало известно, — вмешался сочувственным тоном отец, — этого не случилось — значит тебе каким-то образом удалось от них вырваться, но кто, в таком случае, вызвал тебе скорую помощь?