Всегда твой - Кай Хара

— Ты боишься, что если произнесешь эти слова вслух, то станешь менее хорошей девочкой? Не волнуйся, ты никогда не была такой хорошей девочкой, как сейчас. А теперь скажи правду. — Он требует.

— Пожалуйста, трахни меня в задницу. — Я умоляю, и когда я говорю, это действительно похоже на признание. Как признание в том, что я не против всех тех развратных вещей, которые мы делаем вместе.

Он стонет и откидывается назад. Затем кладет руку на каждую ягодицу и раздвигает их так широко, как только может, и я чувствую, как он смотрит вниз, на то место, где его член утопает в моей тугой дырочке. Он вынимает его на пару дюймов, а затем снова резко вводит.

Я откидываю голову на простыни и вгрызаюсь в плед. Ощущения непередаваемы, когда он входит и выходит из меня. Мои стенки смыкаются, когда он отстраняется, и снова сжимаются, только чтобы потом ослабнуть, когда он снова входит в меня.

Он хватает меня за бедра обеими руками и прижимает к матрасу, когда полностью выходит из моей задницы. У меня нет ни секунды, чтобы перевести дыхание, прежде чем он снова вводит в меня свой член, грубо проникая в мое тугое кольцо мышц и достигая предела.

— Аааа, — простонала я в плед, мои звуки были приглушены, но не настолько, чтобы он их пропустил.

— Тебе это нравится?

Я слышу, как он сплевывает, а затем чувствую, как что-то прохладное прикасается ко мне, прежде чем его большой палец опускается вниз, чтобы обработать сжимающееся кольцо мышц.

— Ты даже не представляешь, что я испытываю, наблюдая за твоими попытками принять меня. Каждый раз, когда я выхожу, мне кажется, что я не помещусь, но потом твоя тугая попка снова открывается для меня.

— Ммм, — глухо бормочу я.

Он снова вынимает и медленно вводит в меня. Это так медленно, что затягивает каждое ощущение, каждую миллисекунду его проникновения, и мне хочется закричать от разочарования. Кусочки удовольствия перемежаются с небытием, когда он выходит из меня, и мне кажется, что я схожу с ума.

— Быстрее, — требую я, выпуская ткань между зубами.

— О, теперь ты хочешь быстрее? — спрашивает он, его ухмылка настолько довольна и самодовольна, что должна быть незаконной.

— Д-да… ах! — я вскрикиваю, когда он снова входит в меня с такой силой, что это удивляет меня.

Он не дает мне ни секунды, чтобы приспособиться. Его колено разводит мою вторую ногу в сторону, пока я не оказываюсь перед ним почти в горизонтальном положении, и он начинает вбиваться в меня. С каждым толчком я полностью насаживаюсь на его длину, с каждым толчком его члена внутри меня я задыхаюсь на матрасе.

— Что хочет моя хорошая девочка, то она и получит. — Он мрачно обещает мне на ухо. Кусает меня за плечо и рычит на мою кожу, как чудовище, пока входит и выходит из меня.

Он выпрямляется и хлопает рукой по моему плечу, задавая темп, пока безжалостно входит в меня. Моя задница горит, тело лихорадит, а разум покидает меня. Он смешивает короткие, грубые удары с глубокими, мощными толчками, которые проникают в меня до основания, и все, что я могу сделать, — это держаться за жизнь, пока он доставляет мне обещанное ранее удовольствие.

Я кричу так громко, что боюсь, что люди с вечеринки подумают, что он убивает меня здесь, и ворвутся, чтобы провести расследование. Я так далеко зашла, что вряд ли смогу остановиться, даже если у нас будут зрители.

— Я рад, что ты кричишь, Сикс, я тоже хочу кричать. Твоя задница… — его дыхание сбивается, когда он жестоко вколачивает в меня поршень, — твоя задница так охуенно хороша. Я не думал, что что-то может соперничать с твоим ртом или твоей киской, но эта тугая попка создана для моего члена. То, как ты прижимаешься ко мне, как сжимаешься вокруг меня каждый раз, когда я снова вхожу в тебя, — это просто охуенно.

Его горячие слова обжигают мою кожу и проникают в меня глубже, чем даже его татуировка.

— Пожалуйста… потрогай мой клитор, — умоляю я, давно потеряв всякое самоуважение.