Сначала заплати - Мари Явь

- Я думала, ты не придёшь, - с укором всхлипнула госпожа Мелони. - Почему ты не приходила? Бросила меня тут, а сама сбежала.

- Нет, не говори так. Я ведь не знала. Я три дня никуда не выходила и ни с кем не разговаривала, - попыталась объяснить Мариса. – Ну всё, не плачь.

- Никому я не нужна! У тебя теперь своя жизнь, я всё знаю! Зачем тебе такая мать?

Её страдания терзали сердце.

Боже, и почему Рой продолжает портить им жизнь, даже сдохнув?

- Ты не сделала ничего плохого, – убеждённо ответила Мариса. – Ты не будешь сидеть за то, что выжила, когда тебя пытались убить. Я вытащу тебя, слышишь? Потерпи ещё немного.

- Они все тут издеваются надо мной, - призналась мама, чуть подаваясь вперёд. – Не дают спать. Отбирают еду. Полицейские в сговоре с моими сокамерницами. То одни, то другие меня допрашивают. Но я ничего не рассказала и не расскажу. Так и передай им.

- Что? Кому передать?

Виктория посмотрела на неё с чётким посланием: «Ты поняла, кому. Не тупи».

Мариса покачала головой: «Не стану я с ними связываться. Думаешь, они захотят меня слушать? Да меня сразу прикончат!».

Мама закатила глаза. А потом посмотрела ей за спину, туда, где скрестив руки на груди, стоял Ричард Харт. Такой весь из себя ни при делах, а на самом деле – ловящий каждое слово.

- Как у тебя дела в университете? – спросила она неожиданно.

- А… - Мариса замялась. Ей было неловко признавать правоту матери. – Похоже, это всё в прошлом. Меня, наверное, отчислят. Ну и пусть. Мне теперь всё равно не до этого.

- «В прошлом»?! – Госпожа Мелони отпрянула. – Как это?! Ты что такое говоришь?! То есть, ты ведь… Ты так хотела туда поступить. Столько сил потратила, чтобы найти новых друзей и наладить связи.

Мариса настороженно прищурилась.

Ещё не так давно мать была бы рада её отчислению, а теперь вдруг передумала?

Подозрительно.

- В Глории учатся сплошь влиятельные богатеи, - добавила Виктория, глядя на неё в упор. - Наверняка, там найдётся кто-нибудь, кто сможет нам помочь.

Чего?

Мариса её не понимала.

Что она хочет? Чтобы дочь ходила по университету с протянутой рукой?

- Пять минут, - огласил охранник, и Мариса бросила взгляд на часы. Времени почти не оставалось.

- Слушай, мам, ты это… не переживай ни о чём, - попросила она, торопясь её успокоить перед тем, как оставить. – Я найду хорошего адвоката. Многие известные фирмы работают «pro bono», в рамках благотворительности. Абсолютно бесплатно, понимаешь? Думаю, их заинтересует твой случай…

- Мне не нужен хороший адвокат! – перебила госпожа Мелони, начиная терять терпение. – Мне нужен их адвокат! Я не стану разговаривать ни с кем другим!

Мариса долго молчала, прежде чем спросить, наклоняясь к самой перфорации на стекле:

- Как ты себе это представляешь? Я должна пойти на поклон к тем, из-за кого ты теперь сидишь? И попросить у них помощи? Даже если меня не прикончат на месте… Ты, правда, думаешь, что это лучший вариант для тебя – продолжать полагаться на людей, за связь с которыми тебя засудить и хотят?!

Мама склонила голову набок, тихо недоумевая:

- Ты придуриваешься, что ли?

- Я не буду их ни о чём просить. Забудь. Я могу встать на колени перед кем угодно, чтобы тебя спасти, но не перед ними. Только не снова, - отрезала Мариса, и Виктория вся изменилась в лице.

- Ах ты лицемерная, трусливая предательница, - прошипела она дрожащими губами. - "Не будешь ни о чём их просить", а?! Припёрлась сюда, вся из себя холёная и разодетая. Откуда у тебя эти шмотки? И где ты теперь живёшь? За дуру меня держишь?!

- Что? – выдохнула Мариса.

- Ты хоть знаешь, на кого мать променяла?! - продолжала пылить она. - С кем спуталась?!

- Ты всё неправильно поняла, мам.

- А ты?! Ты, что ли, правильно?! Да ты дальше собственного носа не видишь!