Заговор «Аквитания» - Ладлэм Роберт (2006)

– Понимаю… Знаете, Жак, как и годы назад, мы трудимся во имя великой цели, более важной, чем любой из нас. Мне постоянно приходится напоминать себе об этом, иначе бы не смог вытерпеть ваши оскорбления.

– Ну и что вы собираетесь делать, anglais [21] ?

– Отрезать ваши лягушачьи яйца и запихнуть их в глотку льву. Ответственность невелика – эта дрянная пасть была бы… Позвоню примерно через час. – Щелчок, и линия замолчала.

Великий воин сидел не выпуская трубки. Потом он опустил ее, и на лице его появилась довольная улыбка. Они – самые лучшие, отборные… Все, буквально все! Именно они являются единственной надеждой этого тяжелобольного мира.

Затем улыбка растаяла, лицо его снова покрылось пепельной бледностью, на смену самоуверенности пришел страх. Чего в действительности хочет этот Анри Симон? И что это за безымянный человек, имеющий доступ к самолетам, транспорту, вооружению?… Что им, черт побери, известно? Чем они занимаются?

Вице– директор стоял рядом с Джоэлом в медленно ползущем грузовом лифте. На лице его -маска любезности и ничего более; в правой руке – папка со счетом, в котором были перечислены все блага, полученные по этому счету, а также щедрая сумма, которую Джоэл выложил французу за его любезность.

Раздалось легкое гудение зуммера перед остановкой; на панели засветилась какая-то надпись, и тяжелые двери раздвинулись. В широком проходе виднелась целая армия официантов в белых смокингах, горничных, носильщиков, несколько ремонтных рабочих; кипы белья, каких-то вещей, чистящих материалов. Слышались громкие голоса, взрывы смеха – жизнь здесь била ключом. При появлении начальства шум поутих, а работа закипела с новой силой: кивки, угодливые улыбки в сторону человека, который одним росчерком пера мог лишить их работы.

– Вы только укажите мне, в каком направлении идти, я доберусь самостоятельно, – сказал Джоэл, не желая привлекать к себе излишнее внимание. – Вы и так потратили на меня много времени.

– Мерси. Этот коридор приведет вас к служебному выходу, – отозвался француз, указывая Джоэлу на ведущий влево проход. – Охранник у двери оповещен о вашем отъезде. В переулке за зданием поверните направо и попадете на улицу, где вас ждет такси.

– Я благодарен… моя фирма благодарна вам за оказанное содействие. Как я уже говорил, здесь нет ничего секретного или предосудительного, но… так будет лучше.

Выражение сдержанности и на этот раз не покинуло лица администратора, разве что в глазах промелькнула какая-то искра.

– Это не имеет значения, мсье, и не нужно никаких объяснений. Я их не спрашивал, и, простите меня, мсье, вам незачем их давать. Благодарю вас, мсье Симон.

– Да, конечно, – сказал Конверс, пытаясь сохранить лицо и чувствуя себя школьником, которому сделали замечание за поданную без спроса реплику. – До следующей встречи в Париже.

– С нетерпением буду ждать, мсье. Счастливого пути.

Джоэл быстро повернул в нужную сторону и пошел сквозь массу одетых в униформу людей, извиняясь всякий раз, когда его чемодан касался кого-либо из идущих. Только что он получил хороший урок: никогда не давай объяснений без крайней необходимости. И помалкивай. Он знал это, когда сидел в зале суда и на совещаниях, но то, что обрушилось на него здесь, было совершенно непривычным. Он убегал… Осознание этого факта произвело на него странное и несколько пугающее впечатление. В прошлой своей жизни, от которой у него сохранилось столько болезненных воспоминаний, он трижды предпринимал побеги. И тогда повсюду вокруг него таилась смерть.